Таня Гроттер и локон Афродиты. Дмитрий Емец

Таня обернулась. С последней парты, где пристроились некромаги, на нее внимательно смотрела Жанна Аббатикова.

      Едва Таня встретилась с ней взглядом, Аббатикова слегка пожала плечами и отвела глаза. «Я нравился ей когда-то. Но не думаю, что это было настоящее чувство. Так, что-то детское, едва ли серьезное», – вспомнила она слова Бейбарсова. Возможно, он говорил это как-то иначе, но суть была такой.

      А что, если Глеб ошибался?

* * *

      – Гроттерша, а Гроттерша! – сладко окликнула Склепова, когда после обеда Таня вошла в комнату, собираясь взять прядь волос и показать ее джинну Абдулле.

      По тонким губам Гробыни бродила коварная улыбка. Разные по величине глаза смотрели с внимательным вызовом и задором.

      «Ну вот, – подумала Таня, – сколько раз я это слышала! Начинается».

      – Гроттерша, а Гроттерша! Пробочки серные из ушей вынь, а? – продолжала Склепова.

      – А ты язычок спрячь! А то серная кислота капает.

      – О, есть контакт! А я опасалась, что связисты линию не протянули! – обрадовалась Склепова. – Лютик, Лютик, это Подорожник! Как слышите меня?

      – Подорожник, слышу вас нормально! Уберите ноги с моей кровати и не воняйте, пожалуйста, лаком. Прием!

      Гробыня с неохотой переложила ноги на собственное покрывало и улеглась на спину. Кисточка продолжала заботливо порхать у ее ногтей.

      – Гроттерша, а ты знаешь, что ты хорошая девочка? – промурлыкала она.

      – Не поняла, это что, наезд? – спросила Таня.

      – Не-а, не наезд. И даже не повод для драки. Это ярлычок такой на тебе висит. И теперь ты хоть Сарданапала из базуки убей или в грязи выкупайся, все равно ты так навсегда и останешься «хорошей светлой девочкой».

      – И что, это плохо?

      – Хорошо, плохо – какая разница? Просто хорошие девочки в сто раз чаще попадают в неприятные истории, чем плохие девочки. Причем не потому даже, что ходят по темным улицам, а потому, что в голове у них синий туман и сплошная эйфория. Идеализм… хе-хе… такой высокой пробы, что клейма некуда ставить.

      – Ты это о чем?

      – Все о том же, о птичках! Вот сейчас ты Крушитележкиным слегка увлеклась.

      – Я? Да чихать я хотела на твоего Потрошислонищева!

      Гробыня зашевелила губами, пробуя слово на вкус.

      – Не, Потрошислонищев не катит. Это для Глеба слишком брутально. Ему больше подходит: Догоняйжирафчиков… Так вот, Гроттерша, Кусайпесиков тебе совсем не пара. Я, конечно, понимаю, что неопытной девочке легко потерять голову. Все эти руки скелетов, превращенные в букеты черных роз, гробы с фиалками и прочие канцелярские нежности. Будет писать своей кровью записки и целовать кончики пальцев. В общем, роковой мужчина для дам с высшим и незаконченным высшим образованием.

      – Типа Жикина, что ли?

      – Ну, ты загнула, подруга! Жорик-то у нас известный ломака! Он – для девочек младшего школьного и среднего дошкольного возраста. Если Жорика спросить: «Хочешь чаю?» – он знаешь как ответит?

      – Ну