Название | Тридевять земель |
---|---|
Автор произведения | Антон Уткин |
Жанр | Современная русская литература |
Серия | |
Издательство | Современная русская литература |
Год выпуска | 2016 |
isbn |
На том конце провода ответили, и девушка сказала:
– Лариса Алексеевна, тут у меня посетитель из Ягодного, землю их не могу найти… Так… Хорошо, поняла.
– У нас сейчас ведущий специалист в отпуске, – сообщила она Михаилу, положив трубку, и объяснила, что для восстановления прав на землю ему необходимо получить справку в местном архиве, а в сельской администрации – выписку из похозяйственной книги, и с этим набором документов явиться снова.
– Только у нас архивариус на больничном был вроде, – добавила ещё девушка неуверенно. – Вы зайдите на всякий случай, это в здании администрации, на втором этаже, может, вышел уже. А я вам вот телефон его запишу. – И девушка взяла со стола квадратную канцелярскую бумажку и записала на ней телефон архивариуса.
Михаил пересёк центральную улицу, которая по некоторым признакам добросовестно стремилась, но так и не смогла превратиться в настоящую площадь, вошёл в здание районной администрации и поднялся на второй этаж. Объявление на двери архива подтвердило предупреждение девушки, что архивариус Усачёв А.М. находится на больничном до 18-го июня. Тогда он вышел на воздух, поглазел немного на суетливую утреннюю сараевскую жизнь и, не приняв никакого решения, покатил обратно к себе в деревню.
В сельской администрации он застал только секретаря – женщину ему незнакомую. Она выслушала его и сказала, что без справки из архива выписку из похозяйственной книги сделать не может.
– А кто сейчас здесь глава? – спросил он.
– Хвостов, – отвечала женщина.
– Коля? – удивился Михаил.
– Николай Афанасьевич, – подтвердила женщина несколько недовольным тоном, и, назвав главу полным именем, как бы восстановила субординацию, пошатнувшуюся было фамильярным словом приезжего человека.
От приезда к приезду в Ягодное за много лет у Михаила выработался особенный ритуал. Он непременно посещал не только людей, но и места, и посещал их с такой же серьёзностью, с какой наносил визиты вежливости соседям и знакомым. Мест таких считалось три: берег реки за домом, где были устроены купальни, или плавни, как их здесь называли, железнодорожный мост и барская усадьба.
Когда он приезжал сюда студентом, окрестные дворы жили полноценно. В 90-е годы деревни вросли в эту щедрую землю, вгрызлись, как пехота перед танковой атакой. Все держали скотину, и мужики выкашивали поле до самого спуска к воде, а порою заходили с косами и в самую воду, убирая для удобства детворы камыши и водоросли. Вся окрестность была связана тогда десятками нитей: тропинок, укромных мостиков, езженных, не зарастающих дорог; теперь же это обжитое, живое пространство сузилось, трава стояла во весь рост и справа и слева от его полосы. Урема так разрослась, что на уровне своего двора Михаил даже не смог выйти на берег. Минут десять блуждал он вдоль раскидистых вётел в зарослях