Тайная помолвка. Джорджетт Хейер

же попытке гувернантки продемонстрировать свое превосходство над ними здесь, в Стейплз, она получит суровый отпор. Но, поскольку мисс Трент не намеревалась делать ничего подобного, а, напротив, относилась к ней с почтительным уважением, которое отнюдь не всегда демонстрировали ей родные дети, то уже через неделю от гнетущего высокомерия миссис Андерхилл не осталось и следа. Вскоре она рассказывала своим знакомым, что презренная гувернантка стала для нее настоящим комфортом и утешением.

      И вот сейчас, начиная разговор, она сказала:

      – Тиффани в сущности – совсем еще дитя, но с такой внешностью, да еще учитывая, что говорят о городских красавчиках… Не стану скрывать, дорогая, что я несколько обеспокоена.

      – Не вижу к тому ни малейших причин, мадам, право слово, ни малейших! – ответствовала мисс Трент. – Она может строить ему глазки – собственно говоря, я почти уверена, что она непременно этим займется, хотя бы только для того, чтобы продемонстрировать всем нам, как легко она способна очаровать любого мужчину! – и он, быть может, захочет пофлиртовать с нею. Но если вы опасаетесь чего-либо более серьезного… Нет-нет, уверяю вас, здесь нет ни малейшего повода для беспокойства! Ну, подумайте сами, мадам! В конце концов она же – не простая служанка, которую некому защитить!

      – Да, пожалуй, – с сомнением согласилась миссис Андерхилл. – Вы правы, но… он ведь может захотеть жениться на ней, что было бы очень некстати!

      – Если он выкажет подобное намерение, – сказала мисс Трент, и улыбка согрела ее глаза, – мы с вами возьмем на себя труд напомнить ей о том, что он не входит в число пэров.

      Миссис Андерхилл тоже улыбнулась, но потом тихонечко вздохнула, заметив, что ей очень бы хотелось, чтобы сэр Уолдо вообще не приезжал в Брум-Холл.

      Аналогичное пожелание спустя несколько дней выразил и мировой судья, заявивший мисс Трент, что, по его мнению, сэру Уолдо лучше бы оказаться за тридевять земель отсюда.

      Он догнал ее, когда она возвращалась в Стейплз из деревни, и крайне вежливо спешился, чтобы зашагать рядом с ней по дороге. Многие полагали его опасным человеком, поскольку, отличаясь некоторой брюзгливой раздражительностью, он обладал еще и грубоватыми манерами, равно как и имел привычку пристально смотреть на собеседника из-под кустистых бровей, чем приводил людей в смятение. Миссис Андерхилл в его присутствии неизменно смущалась и нервничала, но мисс Трент была девушкой не робкого десятка. Она спокойно встретила его взгляд и ответила на вопросы, которыми он забросал ее, не вздрагивая от испуга и не запинаясь, чем заслужила его редкое одобрение. Он же, в свою очередь, назвал ее благоразумной женщиной, начисто лишенной жеманства, и очень сожалел, что не может сказать того же о многих из своих знакомых.

      На эту его сентенцию она ответила лишь слабой улыбкой, что заставило его угрожающим тоном заявить:

      – Только не говорите мне, что и вы восторгаетесь этим светским щеголем!

      Она