Четырёхгорка. Евгений Попов

Особенно если правду какую-нибудь расскажу. Ведь у каждого полёта – своя правда. А если летящий гусь правды сталкивается, например, с самолётом, то гудящее чудовище может рухнуть, как Кощей Бессмертный от стрелы Ивана-царевича. Я и есть, наверно, этот опасно летящий гусь. Хотя, может, есть надежда и на звание Ивана-царевича… Кто знает…

      Вот такой классовый ужас нарисовался. Тут Маркс обнаруживается на заднем сиденье и отдыхает, набираясь новых сил на новом витке истории.

      Происходит какой-то крах амбивалентности и мультикультурализма.

      И тут начинаешь уже думать о непрекращающейся инфляции и связке евро – доллар в связи с открытием Банка БРИКС.

      Думаю, что читатель проникся стилем, поэтому далее произвол будет нарастать. Не надо только забывать, что любой хаос со временем обретает признаки гармонии.

Кит

      – Насос включился! – слышится голос, сопровождаемый матерком отставного маэстро, живущего в деревне уже восьмой год.

      Засуха. Дачница поливает картошку из шланга, который наполняется насосом, забирающим всю воду из ручья. Всю воду. Дом дачницы стоит на околице, там, где втекает в деревню ручей – единственное спасение в засуху деревеньки, населённой летом другими дачниками и одним местным жителем.

      Все ждут окончания полива картошки. Тогда-то и начинается работа. Все спешат забрать втекающую воду. Одни наполняют бочки, другие – банные ёмкости, третьи – третье.

      Когда-то в деревне было с десяток колодцев, но после заготовки леса, проведённой мобильным коллективом истребителей деревьев, сопровождающих тяжёлую технику, похожую на стратегические бомбардировщики, вода ушла и добыть её можно было только с очень большой глубины. Но в деревне осталось всего два глубоченных колодца, у которых иногда скапливалась очередь за питьевой водой.

      Всё началось с губернатора, провозгласившего в девяностые, что область, обладающая такими богатыми лесными ресурсами, должна заниматься только лесными ресурсами и что пусть земли сельскохозяйственного назначения зарастают лесом, который будет расти сам, вместо овса, льна, ячменя и ржи. И животноводства не нужно. На лесные деньги можно будет и мясо закупать, и молоко, и всё остальное. Так и сделали.

      Поля стали зарастать деревьями и кустарником. Пилорамы расплодились, заняли места коровников. Три фермы закрылись. Местные коровы стали покидать дворы местных жителей. Из тридцати кормящих бурёнок к концу второго десятилетия от начала губернаторской программы на руках жителей ближайших четырёх деревень осталось три головы двенадцать копыт.

      А тут ещё этот Насос появился! С большой буквы, потому что так прозвали тётку Таню – обладательницу самого мощного насоса в деревне. С ней пытались соревноваться, но что толку! Ведь её дом стоит первым в очереди к ручью. Никаких сельских сходов не соберешь с этими дачниками! Они, понимаешь, прописаны в городе, а здесь они свободные граждане, никому не подчиняющиеся!

      Появились, правда, партизаны. Они перерезали шланги или