Раздвигая границы. Кэти Макгэрри

того дня, как Эйрис рассказал о том, что их переводят, ощутила надежду. Пока машина ждет его, брат непременно вернется домой. Он подарил мне мечту, за которую я держалась после его отъезда. Мои мечты умерли вместе с ним на пустынной дороге в Афганистане.

      – О чем задумалась? – отвлекла меня от раздумий Лила.

      – О Ное, – соврала я. – У него была целая неделя, чтобы растрепать всей школе о моих шрамах. Как думаешь, чего он ждет?

      – Может, ему просто некому рассказывать? Он же наркоман из приемной семьи, которому нужен репетитор.

      – Ага, может.

      Или, возможно, он выжидал идеального момента, чтобы превратить мою жизнь в настоящий ад.

      Лила начала крутить кольца на пальцах – верный признак, что она волнуется.

      – Что? – спросила я.

      Пришлось напрячься, чтобы разобрать ее тихое бормотание:

      – Мы рассказали Люку.

      Услышав это, я даже отпустила руль, испугавшись, что раздавлю пластик на маленькие кусочки.

      – ЧТО вы сделали?!

      Лила заерзала на месте и принялась тереть руками колени.

      – Он ходит с нами на занятия по английскому. Вместо того чтобы исправлять друг другу ошибки в письменных работах, мы с Натали и Грейс обсуждали ситуацию с Ноем и твоими шрамами… Люк кое-что подслушал.

      Стук моего сердца эхом отдавался в ушах. Я хранила эту ужасную тайну на протяжении почти двух лет, а тут два человека буквально ворвались в мой личный кошмар всего за одну неделю.

      Не дождавшись от меня ответа, Лила заговорила снова:

      – Эти шрамы – не твоя вина. Тебе совершенно нечего стыдиться, в отличие от твоей матери и, возможно, отца. Но тебе? Нет. Люк и так знал, что твоя мама была безумной до чертиков, но никогда никому об этом не говорил. Хоть он и туповат, но даже ему хватило ума, чтобы сообразить, что это мама ранила тебя.

      Что мне сделать? Разозлиться? Обрадоваться? Я предпочла хранить безразличный вид.

      – Она не безумная, – пробормотала я, зная: что бы я ни сказала о своей матери, меня никто не будет слушать. – У нее просто… есть свои проблемы.

      Лила медленно и нежно накрыла мою ладонь своей, слегка сжав мои пальцы в знак поддержки. Тем самым она напоминала, что любит меня несмотря ни на что.

      – Мы думаем, что тебе нужно всем рассказать. Перейти, так сказать, в наступление, а не занимать оборонительную позицию. Если об этом заговорит Ной, люди уже будут знать правду и подумают, что он придурок, раз смеется над тобой.

      Я уставилась на верстак Эйриса. Мой отец никогда не был в ладах с инструментами – если что-то ломалось, он вызывал мастера. А вот Эйрис любил с ними возиться. Все свободное время он проводил в гараже. Господи, как же он мне нужен! Брат бы подсказал мне, что делать.

      – Эхо, пожалуйста, поговори со мной. – Горечь в ее голосе разбивала мне сердце.

      – Чья это была идея? – спросила я, хоть и так знала ответ. – Грейс?

      Она всегда была за то, чтобы я рассказала о случившемся всей школе.

      – Это несправедливо, –