Немеркнущая звезда. Часть 1. Александр Сергеевич Стрекалов

ладно, – зарумянился смущённый и уже захваленный и перехваленный ученик, руку высвобождая, что от непрерывных пожатий болеть начала. – Чего всё про одно и то же талдычить. Закончилось всё уже. И благополучно закончилось.

      Бойкий осёкся и замолчал… но отходить не спешил, стоял и топтался около. Было заметно по его лицу, что он чего-то ещё победителю хочет сказать – но не решается.

      –…Ты себя как чувствуешь-то, а? – выждав паузу, вдруг спросил он, пристально посмотрев на Стеблова.

      – Нормально, – последовал простодушный ответ, вполне, надо сказать, искренний.

      – Не очень устал после всего этого? силёнки-то ещё остались?

      – Остались… и не устал. На тренировках в секции куда тяжелее бывает.

      Бойкий слушал внимательно, даже вкрадчиво как-то, с прищуром посматривая на ученика, медлил, не отпускал того.

      –…А завтра что хочешь делать? – вдруг неожиданно спросил ещё, почувствовав видимо, что не в меру выносливый ученик и вправду не сильно-то утомился.

      – Ничего. Здесь, в парке, буду наверное: поболею за нашу школу, наших ребят.

      –…А может, – Бойкий запнулся на полуслове, скривился и покраснел, подбирая нужные для разговора слова, самые в той щекотливой для него ситуации правильные, – может… пробежишь тогда завтра ещё разок, коли уж всё равно сюда приходить собрался и коль не устал особенно?

      Спросивши это, он пристально, в упор тогда опять на Стеблова взглянул, стараясь угадать его настроение.

      – Завтра?! – удивлённо переспросил Вадик, сразу и не понявший вопроса. – Завтра же восьмиклассники побегут, средняя группа!

      – Ну и что?! – натужно засмеялся Вячеслав Иванович. – Ты думаешь, они лучше тебя бегают?! Да там такие тетёхи есть! – ужас! Смотреть тошно!… У меня завтра на втором этапе хочет один такой вот нерасторопный тюхтяй бежать; прямо боюсь за него, честное слово: он мне, чертёнок поганый, всё дело испортит… А заменить его некем, представь: другие и вовсе с лыж падают.

      – Что ж у нас в седьмых и восьмых классах лыжников нет? – продолжал удивляться Стеблов, поражённый услышанным.

      – Нет, – тихо и просто ответил физрук. – Таких, как ты, мало.

      Он замолчал, заулыбался глупо, что ему совсем не шло, и потом спросил ещё разок, совсем уж просительно и неуверенно:

      – Ну что, пробежишь завтра? выручишь меня? Или как?…

      Вадика тогда, помнится, даже в жар бросило – до того неожиданным и чудным было сделанное ему предложение. От неожиданности он растерялся, обмяк, будто в яму глубокую провалился, не имея при этом сил ни ответить что-либо учителю, ни даже что-либо толком сообразить…

      – Тебе, главное, не отстать далеко – и всё, – робко, но настойчиво продолжал увещевать его, между тем, физрук. – А на последнем этапе у нас парень сильный бежит – Мишка Васильев из вашей секции – знаешь, наверное, его. Да, конечно же, знаешь. Он – ломовой мужик, резвый, и всё сделает как надо… Ты же, главное, не отстань! мне второй