Первая женщина. Жорж Павлов

требовалось. Только в ванне он не мог помыться сам, завязать шнурки на ботинках, да натянуть майку (или дашку). И говорил; заикаясь и растягивая слова.

      Утром, пятого дня после похорон свекрови, Дарья обувалась в прихожей. Вениамин стоял в проёме комнатной двери, прислонившись к косяку. Он с первого дня вот так провожал её на работу и так же встречал.

      Открывая дверь, она сморщилась и повела носом. Острый запах пота исходил от Вениамина.

      – Вечером будешь мыться. Пока

      – Ддддооооосвидааааания Ддддаааша

      Вечером, набрав в ванну воды и взбив шампунь до пены, позвала

      – Вениамин!

      Он пришёл. С полотенцем.

      – Что не разделся?

      Дарья, с улыбкой, смотрела на него сверху вниз.

      Альберт был выше Дарьи, а Вениамин, видимо из-за болезни, сухощавый и низкорослый.

      У него покраснели мочки ушей.

      – Я что(!), голого мужчину не видела? Раздевайся! Подожди! Дай, я сама!

      Расстегнула и сняла с него рубашку, присела и …

      Перед её носом, оттопыривая трико, выпирал член.

      Дрожащими руками потянула трико. Но оно не снималось, зацепившись резинкой за головку. Заколотилось сердце и в сводах появилась тянущая истомой боль. Дарья пальцами подцепила резинку трико, оттянула и дёрнула вниз!

      Длинный и толстый хуй, упруго качнувшись, напряжённо замер. Резко пахнуло прокисшим потом вперемешь с говном, давно не мытой жопы инвалида, но Дарья пялилась на огромный член, словно завороженная и даже не поморщилась.

      – «Как у Альберта!»

      Дарья мыла Вениамина, а член упрямо высовывался из пены, притягивая взгляд.

      Обтирая, через полотенце коснулась члена и содрогнулась от дикого желания, охватившего, словно пламя, всю её плоть, истосковавшуюся по сексу!

      Дарья выпрямилась и легонько подтолкнула Вениамина в плечо.

      – В мою! – когда он хотел идти в свою комнату.

      – Ложись!

      Вениамин сел, а потом лёг на кровать.

      Она разделась, легла рядом и потянула его на себя.

      Голова Вениамина лежит на её груди. Он, мыча и дёргаясь, тычется, не попадая, и наконец, сваливается с неё. Дарья поставила его на колени. Встала раком, подставив жопу, и уткнувшись головой в подушку, раздвинула руками ягодицы.

      Он мычал, тыркался по ляжкам, больно впиваясь костлявыми пальцами в кожу на спине. Она водила жопой из стороны в сторону и сверху вниз, пытаясь поймать член и насадиться.

      Опять не получилось.

      Дарья легла на него, зажав член между ног.

      Тщедушный Вениамин, придавленный бабищей, стал задыхаться.

      Дарья встала и постелила на полу.

      – Иди! Сюда ложись!

      Расставив ноги, встала над ним.

      Приседая, левой держала член, а правой раздвинула губы. Член погружался во влагалище. Когда появилась боль, она поняла, что поза выбрана неправильная. Проникновение было глубоким и неконтролируемым.

      Медленно снялась, и встала на колени.

      Снова, держа левой рукой член, а правой раздвинув губы, натянулась.

      Двигалась медленно, короткими и плавными тычками.

      Он