Шепот блуждающих песков. Надежда Мамаева

так в ладони не лежат.

      Скосив взгляд на одно из лезвий, которым основательно подзакусила ржавчина, я все больше склонялась ко второму варианту. Такой сталью тяжело резать плоть. Да что резать, даже пилить – и то проблематично. Тем не менее парень, больше всего напоминавший столичного студиозуса, гордо тыкал этой железякой в грудь Хантера. Трое его коллег по разбойничьему цеху бдели рядом. Один – громила с кулаками, напоминавшими кузнечные молоты, и рукояткой ножа, торчавшей из голенища сапога, второй – пижонистого вида хмырь в очках с красными стеклами, в цилиндре и при карабине, а третий, вернее, третья – девица разбитного вида. Она-то и жаждала пошинковать мою шейку на манер молочного кабачка.

      Муженек почему-то не особо проникся грозящей нам участью.

      – Говори, куда ты, паскуда, дел кулон! – фальцетом взвизгнул пацан, чуть вдавив острие в грудь сиятельного.

      Студиозус ожидал, что сталь хотя бы проткнет ткань и разрежет кожу, чтобы капли крови эффектно скатились по лезвию. Но оружие, смененное по дешевке, повело себя в лучших традициях шарлатана: не выполнило возложенных на него надежд и прогнулось коромыслом.

      В отличие от стушевавшегося паренька, Хантера это не смутило. Супружник зевнул и изрек:

      – Какой еще кулон? Я с утра без трубки связно не могу мыслить…

      Амбалу, бывшему в этом квартете силовиком, слово «переговоры» было незнакомо. А как иначе объяснить то, что он стремительным шагом подошел к сиятельному и врезал ему в челюсть?

      Хантер, не будь дурак, на второй удар этого отбойного молотка не стал нарываться, а благополучно потерял сознание.

      – Достал этот пустозвон, – изрек громила в ответ на осуждающий взгляд пижона.

      – Тебя он достал… – протянул любитель смотреть на мир в кровавых тонах. – А нам теперь что прикажешь делать?

      – Может, она что-то знает? – последовал кивок студиозуса, оставшегося без своего «клиента», в мою сторону.

      Признаться, быть солисткой, на которой сошлись взгляды всех зрителей, мне отчего-то не понравилось.

      Ящер, изображавший овощ на полставки, лежал неподвижно. Слишком неподвижно. В то время как вертикальный зрачок бешено перемещался с одного бандита на другого.

      «Заклинание стазиса», – подсказал откуда-то голос кронпринца. Сам венценосный дух предпочел оставаться невидимым. Может, это и к лучшему. Грозное и неожиданное «Ух!», выкрикнутое в ухо, может иметь ошеломляющий эффект. Особенно если тот, кто его услышит, стоит на краю обрыва…

      – Может, и знает, – задумчиво протянул щеголь, подходя ближе.

      Внимательный и какой-то липкий, раздевающий взгляд прошелся вверх от подошв моих сапог, задержался чуть выше корсета, аккурат где квартировал вырез блузки, а потом приклеился к лицу.

      Хлыщ мотнул головой, и громила в два шага оказался рядом со мной.

      – Итак, я полагаю, передо мной юная миссис Элмер? – начал, паясничая, главарь.

      В том, что пижон и есть главнюк этой банды, сомневаться