Старая могильная плита. Ганс Христиан Андерсен

она пообсохла на солнышке, на нём любили играть и ребятишки, по-настоящему же камень был старою могильною плитой.

      – Я думаю, – сказал хозяин дома: – что она со старого монастырского кладбища. Когда монастырь упразднили, всё, ведь, пошло в продажу – и кафедры, и доски с эпитафиями, и могильные плиты. Покойный отец мой купил много таких плит; их разбивали в мелкие куски и мостили ими улицу, а эта, вот, одна уцелела, да так и осталась лежать на дворе.

      – Ведь, сразу видно, что это могильная плита! – сказал старший из детей. – На ней ещё можно разглядеть песочные часы и часть фигуры ангела; зато надпись почти совсем стёрлась, и можно разобрать только имя «Пребен», затем большую букву С, а пониже имя «Марта», – да и то лишь после дождя или после того, как плиту хорошенько вымоют.

      – Ах, Господи! Так это плита с могилы Пребена Сване и его жены! – сказал один старичок, который по годам мог быть дедушкой всех присутствовавших в комнате. – Да, они чуть ли не последними были погребены на старом монастырском кладбище. Славные, почтенные были старички! Я помню их ещё с детских лет. Все в городе знали и любили их; они были у нас тут старейшею супружескою четой – королём с королевой. Говорили, будто у них сундуки ломятся от золота, а они одевались всегда так просто, в платье из самой грубой материи, и только бельё на них всегда отличалось ослепительною белизной. Славною парочкой были старички Пребен и Марта! Любо было посмотреть на них, когда они, бывало, сидят под тенью старой липы на скамеечке, стоявшей на площадке высокой каменной лестницы их дома, и так ласково, приветливо кивают всем прохожим! Они делали много добра и делали его с толком и по-христиански, кормили и одевали десятки честных бедняков.