Лебединая охота. Алексей Николаевич Котов

самому же ему было тащить их – и, выбрав самую широкую и прямую дорогу, (она проходила рядом и вела в сторону северной части лагеря) двинулся в путь. Китаец шел не спеша, старательно придерживаясь середины пустой дороги. Суета и ужас отшатнулись от него в глубину лагеря, за бесчисленные юрты, палатки и телеги.

      Вскоре Хо-Чана обогнал воин, судя по всему, кипчак. Он был без оружия, без шлема, доспехи не были застегнуты и несколько длинных веревочек змейками били по его взмокшей от пота рубахе на спине. Коротконогий воин бежал медленно и неуклюже, сильно припадая на одну ногу. Кипчака догнали три монгола, повалили на землю и несколько раз ударили по лицу. Пойманный затих, прикрывая лицо руками, его подняли, ударили еще раз – коленом в живот – и когда человек скорчился, монголы потащили его к центру лагеря.

      «Он мог пойти и сам, – стараясь сохранить спокойствие, подумал Хо-Чан. – Зачем бить человека, а потом волочить его?»

      Рассуждая так, китаец продолжил свой путь. Дорога повернула направо, и Хо-Чан увидел группку монголов из семи-восьми человек. Китаец помимо воли замедлил шаги. Монголы стояли возле юрты тысячника Бурхана. В центре отряда молодой, рослый, воин о чем-то спорил с пожилым и кряжистым крепышом. Молодой показывал рукой в сторону центра лагеря, второй не соглашался с ним и несколько раз громко повторил «Мало, мало!..» Заметив приближающего китайца, молодой воин перестал спорить и принялся с интересом рассматривать Хо-Чана. У китайца похолодело под сердцем. Он не знал имени этого монгола, но однажды злая судьба уже сталкивала их. Это было еще прошлой осенью, когда увлеченный работой Хо-Чан, тащил с телеги тяжелую, железную втулку и уронил ее. Инстинктивно испугавшись, что она упадет ему на ногу, Хо-Чан отпрыгнул назад и хотя спас свою ногу, но наступил на чужую. Пострадавший – молодой, рослый монгол – выругался и со всего размаха ударил китайца кулаком по спине. Возможно, Хо-Чану досталось бы гораздо больше, но молодого монгола остановил начальник отряда Тэрбиш. Старый воин перехватил руку молодого монгола и молча, с видимым усилием, опустил ее вниз. Ссора двух монголов была короткой, потому что немногословный Тэрбиш, как всегда был краток и груб. Он прогнал молодого воина, но когда тот уходил, Хо-Чан хорошо запомнил его короткий, полный ненависти взгляд.

      Хо-Чан остановился, присел и сделал вид, что поправляет обувь. Он развязал веревочку на голенище левого сапога, и принялся не спеша снова ее завязывать. Китаец думал обстоятельно, неторопливо и в первую очередь пытался сдержать свой страх. Он попытался прислушаться к тому, о чем говорят монголы, но они стали говорить тише, ветер относил звуки в сторону и единственное, что удалось услышать Хо-Чану, было опять-таки слово «мало».

      Монголы не уходили, хотя, по-видимому, их, как и прежде, не интересовал китаец, а молодой монгол демонстративно отвернулся в сторону. Закончив с левым сапогом, Хо-Чан принялся за правый. Китаец уже понял, ему предстоит сделать нелегкий выбор пути. Он мог, не доходя до монголов,