«И дольше века длится век…». Пьесы, документальные повести, очерки, рецензии, письма, документы. Н. Н. Сотников

к концу 60-х – началу 70-х годов.

      Только ты не думай, будто я считаю предвоенную пору каким-то сплошным раем. Жилось тяжело. Возникли карточки, которые отнюдь не вселяли вдохновения, но всё же были отменены, и к самому концу 30-х годов дела явно пошли на поправку. Тем более радовали нас всех успехи, достижения, пусть и не очень броские.

      Это – в сфере материальной. Что же касается сферы духовной, то могу сказать со всей ответственностью: такого душевного морального климата с тех пор я не могу припомнить. Это вовсе не означает, что не было столкновений, противостояний, вражды в наших, художественных, кругах, но… Помнишь, ты как-то меня спросил: «Почему идёт на спад секционная работа в творческих союзах и прежде всего в писательских организациях?». Напомню тебе, что я тогда ответил. Секционная работа – это откровенность и доброжелательность в обсуждении книг, спектаклей, фильмов и особенно рукописей. (Ты понимаешь, почему! Провал рукописи мог вызвать в редакциях разного рода быструю реакцию, «детонировать летальный исход», как горько пошутил один мой приятель, литератор-ветеран.) Так вот, непременные условия: принципиальная общность позиций и хотя бы примерно одинаковый на каком-то рубеже, каком-то этапе уровень собравшихся. Если этого нет, любое обсуждение, любая дискуссия обречены. Вот почему у нас в Московской писательской организации всё чаще и чаще стали обсуждения заменять лекциями, встречами со специалистами тех или иных отраслей знаний, «смежниками», как у нас любят говорить о коллегах по Парнасу. Во время подобных встреч и отдельные критические замечания не так обидны: например, юрист подчеркнёт несуразности в художественных произведениях о правопорядке, физик-ядерщик мягко пожурит за то, что цифры такие при таких-то испытаниях завысил автор, и т. д. Тем более, что почти всё это легко исправимо, как у нас в довоенную пору говорили, «это легко исправить: это РЕДАКЦИОННО», то есть переосмысливать, переписывать заново не надо, стоит зачастую лишь строку, абзац, ну, страницу переписать! Так на то и есть творческий процесс!

      Я помню, как ты справедливо порадовался выходу в свет в издательстве «Наука» книги 3. Степанова о культурной жизни Ленинграда конца 20-х – первой половины 30-х годов. Я сразу же стал искать эту книгу и нашёл вскоре её в нашей Рабочей комнате писателя. (Молодцы! Какая оперативность!) С одной стороны, я радовался, вспоминая отрадные факты, явления, примеры, а с другой – всё больше печалился: сперва вторая половина 30-х годов, а затем война почти всё свели на нет. Возродить, восстановить почти ничего не удалось, несмотря на многие отчаянные попытки!

      Чрезвычайно болезненная и трудная тема. Мы с тобой её в письмах и в беседах не решим, а только обозначим, но и это обозначение пойдёт на пользу поиска истины.

      Ты сравнительно недавно писал мне о том, что тебе поручили написать справку-статью об опыте литкружков и объединений в Ленинграде. Думаю, что и сейчас этот опыт – самый передовой в масштабах страны, правда, уровень педагогов понизился. А в довоенную