Война иными средствами. Роберт Блэквилл

агентству «Рейтер»[302]. По сообщениям в прессе, «это предложение поступило в обмен на пакистанское содействие в укреплении внутренней безопасности Саудовской Аравии»[303]. Однако представители пакистанской оппозиции утверждают, что саудовская помощь была оказана «за независимую позицию Пакистана по Сирии»[304].

      Не подлежит сомнению, что практически все миллиарды долларов двусторонней помощи, выделенные странами Персидского залива, остаются на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Но отсюда не стоит делать вывод, будто лидеры стран Залива не смотрят на государства за пределами региона в качестве объектов «приложения» средств. На самом деле страны Персидского залива прекрасно понимают, что они фактически заперты в этом уголке мира, а потому регулярно соперничают и расходуют средства на региональном уровне таким образом, чтобы заслужить благосклонность США – или оказать влияние на политику Вашингтона[305]. «Катар – это такой мелкий типчик с огромными ресурсами, который решил использовать свои ресурсы во внешней политике, – пояснил эксперт по Ближнему Востоку Пол Салем в интервью „Нью-Йорк таймс“, когда Катар объявил о продолжении финансовой поддержки ХАМАС в конце 2012 года. – У них нет никаких ограничений. Они могут занимать любую позицию, в любое время в любом месте»[306]. Эта гибкость работает в обе стороны: Вашингтон не колеблется, приглашая Доху использовать свои связи при необходимости. Катар вел переговоры с сирийским отделением «Аль-Каиды» по освобождению американского писателя Питера Тео Кертиса в августе 2014 года, он же организовал обмен пленными, когда американского солдата Боуи Бергдала обменяли на пятерых талибов из Гуантанамо.

      Помимо государств Персидского залива в число геоэкономических доноров входят такие страны, как Южная Корея, «старые новые доноры» наподобие России и давние доноры вроде Японии, которые пересматривают состав своих традиционно больших портфелей, определяя направления с максимальной стратегической отдачей[307]. Единственный член комитета содействия развитию ОЭСР, который сам когда-то получал такую помощь, Южная Корея рассматривает свою иностранную помощь как важнейший элемент декларированного возвышения до статуса «средней мировой державы»[308]. Примерно две трети объема корейской помощи остаются в Азии, направляются преимущественно в Юго-Восточную Азию, где региональная пресса сразу заговорила о том, что «официальная помощь в целях развития со стороны Южной Кореи будет важным и полезным инструментом формирования новых конструктивных отношений АСЕАН с другими государствами»[309].

      Японская стратегия национальной безопасности, опубликованная в декабре 2013 года, предусматривает наращивание помощи в развитии со стороны Японии во имя «увеличения вклада страны в сохранение мира в регионе», в том числе в рамках «стратегического использования такой помощи»[310].

302

Mehreen Zahra-Malik, «Saudi Arabia Loans Pakistan $1.5 Billion to Shore Up Economy», Reuters, March 13, 2014.

303

Farhan Bokhari, «Saudi Arabia Gives Financial Aid to Pakistan», Financial Times, March 14, 2014. «Саудовскую поддержку Пакистану закрепил визит в середине февраля Салмана бен Абдель Азиза аль-Сауда, наследного принца Саудовской Аравии, на фоне разговоров о том, что Саудовская Аравия стремится к укреплению контактов в сфере безопасности с Пакистаном. В феврале старший чиновник пакистанской разведки сказал в интервью „Файненшл таймс“, что Саудовской Аравии нужно „большое количество [пакистанских] солдат, чтобы вести кампанию на йеменской границе и обеспечивать внутреннюю безопасность“».

304

«Pakistan Defends $1.5b Aid from Saudi Arabia», Gulf News, March 19, 2014.

305

Эксперт по странам Персидского залива и глава ближневосточного центра Фонда Карнеги Лина Хатиб объясняет эти региональные споры: «Внешнеполитические решения Катара и их последствия тесно связаны с его давним соперничеством с Саудовской Аравией за региональное влияние. Доха долго оставалась мелким региональным актором в тени Эр-Рияда. Желание Катара увеличить свое политическое влияние привело к конфронтации с Саудитами из-за Сирии и Египта». Lina Khatib, «Qatar and the Recalibration of Power in the Gulf», Carnegie Middle East Center, September 11, 2014, http://carnegie-mec.org/2014/09 /11/qatar-and-recalibration-of-power-in-gulf/hofm.

306

«Qatar’s Emir Visits Gaza, Pledging $400 Million to Hamas», New York Times, October 23, 2012.

307

Claire Provost, «The Rebirth of Russian Foreign Aid», Guardian, May 15, 2011.

308

Sarah Teo, Bhubhindar Singh, and See Seng Tan, «South Korea’s Middle-Power Engagement Initiatives: Perspectives from Southeast Asia», S. Rajaratnam School of International Studies, Singapore, November 28, 2013.

309

Nackhoon Han, «South Korea & ASEAN: To the Next Phase», Fair Observer, March 26, 2012.

310

«National Security Strategy, December 17, 2013 (Provisional Translation)», Government of Japan, Cabinet Secretariat, www.cas.go.jp/jp/siryou/131217an zenhoshou/nss-e.pdf.