Артур и Джордж. Джулиан Барнс

мне кажется, такое объяснение вполне вероятно. – Склонив рыжую голову над письмом, Кэмпбелл будто бы вникает в его содержание. А на самом деле он пытается сформировать у себя четкое мнение об этом человеке и его претензиях: кто он – банальный жалобщик? Или тут дело посложнее?

      – Вероятно? Вероятно? Разве это может означать что-нибудь иное?

      – Ну, это может означать, что вы не вписываетесь.

      – То есть что я не играю в крикет за Грейт-Уэрли?

      – А вы не играете, сэр?

      Джордж начинает закипать от досады.

      – И пива, между прочим, не пью.

      – Не пьете, сэр?

      – Если уж на то пошло, я и табак не курю.

      – Не курите, сэр? Что ж, давайте запасемся терпением и выясним у отправителя, что он имел в виду. Когда… если… поймаем. Вы сказали, у вас есть еще вопросы?

      Пункт второй у Джорджа в повестке дня – подать жалобу на сержанта Аптона в связи с его манерой обращения и инсинуациями. Вот только сейчас, когда эти инсинуации повторяет инспектор, они почему-то рассыпаются в прах. В устах Кэмпбелла они звучат как вымученные ремарки не слишком умного стража правопорядка, адресованные напыщенному и не в меру обидчивому жалобщику.

      Джордж приходит в некоторое смятение. Он ожидал благодарности за справочник, возмущения по поводу письма, неравнодушия к сложившейся ситуации. Инспектор держится корректно, только соображает медленно; его подчеркнутая вежливость, по мнению Джорджа, мало чем отличается от грубости. Что ж, делать нечего, нужно переходить к третьему пункту.

      – У меня есть предложение. Полезное для вашего расследования. – Джордж выдерживает точно рассчитанную паузу, чтобы завладеть безраздельным вниманием слушателей. – Ищейки.

      – Что-что?

      – Ищейки. У них, как вам наверняка известно, прекрасный нюх. Если вы обзаведетесь парой натасканных ищеек, они, сомнений нет, приведут вас от места следующего покушения непосредственно к преступнику. У ищеек поразительная способность брать след, а в наших краях, где нет ни широких ручьев, ни рек, преступнику трудно будет их обмануть.

      Констебль не привык получать практические советы от рядовых граждан.

      – Ищейки, – повторяет Кэмпбелл. – Причем сразу две. Напоминает бульварный детектив. «Мистер Холмс, это были отпечатки лап огромной собаки!» Тут Парсонс начинает давиться смехом, а Кэмпбелл и не думает его одернуть.

      Вся встреча пошла насмарку, особенно третья часть, которую Джордж добавил от себя, даже не посоветовавшись с отцом. Как в воду опущенный, он уходит. Полисмены, стоя на крыльце, сверлят глазами его спину. До него доносится зычный голос сержанта:

      – Ищеек, пожалуй, в библиотеку сдадим.

      Эти слова преследуют Джорджа до самого дома, где он излагает родителям урезанную версию беседы. И принимает решение: даже если полицейские отвергнут его идею, он все равно не откажется с ними сотрудничать. В «Личфилд меркьюри» и в других газетах Джордж размещает объявление, где описывает новую волну подметных писем и обещает награду в двадцать