Альтернативная реальность. Просто вернись невредимой. Вероника Сергеевна Меньшикова

устроил экскурсию по замку, он рассказывал историю каждого уголка нашей обители. Тогда я просто постояла в дверях и окинула взглядом угрюмое помещение. Сейчас меня отвели в одиночную камеру.

      Здесь были только каменные стены, подстилка и решётка. Холодно и мрачно. Меня затопило чувство безысходности.

      Я не ревела и не кричала, как хотела бы. Спустя несколько секунд у меня будто отключились все чувства. Я легла на подстилку и уставилась в потолок.

      Кто мог оклеветать меня? Вряд ли кто-нибудь при дворе ненавидит меня до такой степени, чтобы оклеветать, обвинив в убийстве. Думаю, подставил меня либо убийца, либо некто, действующий заодно с убийцей. Причём этот некто явно пользуется доверием Карла. Как тот, кто оболгал меня, объяснил собственное присутствие возле покоев короля в ночь убийства? И как этот кто-то обошёл стражу?

      Вопросов больше, чем ответов. Артемида, думай. У кого мог быть мотив для убийства отца? Если личный мотив у кого-то и был, то я о нём понятия не имею. А если мотив был политический? Кому могла принести выгоду его смерть?

      В первую очередь подозрение падает, конечно, на меня. Потом под подозрение попадает Карл, севший на трон после смерти монарха. Загвоздка в том, что сводный брат сам не знал о своём праве побороться за престол.

      Следующим по списку идёт Бертран. Он мог получить возможность три года управлять страной от моего имени. Но пошёл бы он из-за каких-то трёх лет абсолютной власти на убийство? Наказание за подобное преступление гораздо более серьёзное, чем три года в камере. Боже, а ведь меня, возможно, ждёт наказание…

      За всё время, проведённое в камере, мне принесли два завтрака и два ужина, значит, я провела здесь двое суток. Интересно, ко мне посетителей не подпускает стража? Или посетителей просто нет? Знает ли Бертран о моём заключении? Или Себастьян? Может, они не приходят, потому что считают меня убийцей?

      Услышав шаги на лестнице, я морально приготовилась к тому, что сейчас меня отведут в суд. К счастью, это была не стража. Лорд-канцлер.

      – Переодевайся, – Бертран достал ключи, отпер дверь камеры, швырнул мне мужскую повседневную одежду и мешок.

      Я подчинилась.

      Когда я была одета, папин лучший друг открыл потайной проход из тюрьмы.

      – Ведёт к конюшне. Тебя будет ждать проверенный человек и твоя лошадь. Спеши.

      Я вскинула мешок на плечо и побежала по потайному ходу, забыв попрощаться со своим спасителем.

      Когда я была в конюшне, на Искре уже было седло и прочее обмундирование. Не говоря ни слова, я кивнула конюху, вскочила на кобылу и дала дёру.

      В тот момент, когда мы с Искрой приблизились к открытым, что удивительно, воротам, за нами погнались несколько солдат из специального отряда королевской стражи. К счастью, у меня очень быстрая лошадь, а ещё я легче любого из преследователей. Проскакав несколько километров, я потеряла «хвост» из вида, но всё равно подгоняла лошадку. Безумно страшно.

      Остановку пришлось сделать посреди степи, когда я поняла, что ещё пара метров и лошадь не выдержит.