Фараон. Болеслав Прус

которому удалось успокоить толпу. Но кто он – они не знали.

      – Есть, – говорил один крестьянин, – в наших местах жрец, который лечит глаза, и есть другой, что заживляет раны и вправляет переломанные руки и ноги. Есть такие, которые учат читать и писать. Один играет на двойной флейте, и даже недурно. Но того, кто явился тогда в саду наследника, среди них нет, и они сами о нем ничего не знают. Наверно, это бог Хнум или какой-нибудь дух, охраняющий царевича, – да живет он вечно и никогда не теряет аппетита!..

      «А может быть, это и в самом деле дух?» – подумал Рамсес.

      В Египте скорее можно было встретить злого или доброго духа, чем дождаться, например, дождя.

      Нил из красного стал коричневым, и в августе, в месяце атир, достиг половины своей высоты. В береговых плотинах открыли шлюзы, и вода стала стремительно заполнять каналы и огромное искусственное Меридово озеро в области Фаюм,[21] славящейся чудесными розами. Нижний Египет представлял собой как бы морскую губу, окаймленную холмами, по склонам которых были разбросаны дома и сады. Сухопутное сообщение совершенно прекратилось, и по реке сновало множество лодок, белых, желтых, красных, темно-бурых, похожих на осенние листья. На самых высоких местах кончали сбор урожая хлопка, второй раз косили клевер и начинали собирать плоды тамариндов и олив.

      Однажды, плывя мимо залитых полой водой хуторов, Рамсес заметил на одном из островков необычное движение. Оттуда же из-за деревьев доносился громкий крик женщин.

      «Наверно, кто-нибудь умер», – подумал наследник.

      С другого островка увозили на небольших лодках мешки с зерном и скот; люди, стоявшие у служб, ругались и грозили сидевшим в лодке.

      «Поспорили соседи…» – решил Рамсес.

      Дальше в хуторах было спокойно, но жители, вместо того чтобы работать или петь песни, молча сидели на земле.

      «Кончили работу и отдыхают».

      От одного островка отчалила лодка с плачущими детьми; какая-то женщина бросилась ей вслед и, стоя по пояс в воде, грозила кулаком.

      «Везут детей в школу», – подумал Рамсес.

      В конце концов его заинтересовали все эти сцены…

      С одного из следующих островков опять донесся крик. Царевич приставил руку к глазам и увидел лежавшего на земле человека, которого бил палкой негр.

      – Что это тут происходит? – спросил Рамсес лодочника.

      – Разве вы не видите, господин? Бьют бедного мужика! – ответил лодочник, ухмыляясь. – Проштрафился, видно, вот и трещат косточки.

      – А сам ты разве не крестьянин?

      – Я?… – с гордостью спросил лодочник. – Я – свободный рыбак. Отдам царю, что полагается из улова, и могу плавать по всему Нилу, от первых порогов до самого моря. Рыбак – как рыба или как дикий гусь, а мужик – как дерево: кормит господ своими плодами и никуда не может убежать. Только кряхтит, когда надсмотрщики портят на нем кору. Ого-го!.. Посмотрите-ка вон туда, – вскричал довольный собою рыбак. – Эй, отец!.. Не выхлебай всю воду!.. А то будет неурожай!

      Этот

21

Фаюмский ном находился в оазисе того же названия к западу от долины Нила.