Рисунок с уменьшением на тридцать лет (сборник). Ирина Ефимова

дам.

      – Нет, я пошёл домой.

      И Володя скрылся в переулке, довольный тем, что компания пошла своим путём, а потому не могла заметить, что на балкончике четвёртого этажа давно дежурит, опершись на ограду, Володина бабушка, волнуясь за припозднившегося внука.

      Тонкий ломтик луны полулежал на звёздном небе, как разомлевший котёнок на мягком диване; ветер доносил запахи грядущей весны. Поредевшая компания продолжала путь вдоль Покровского бульвара.

      – Наташ, как музыка? Что сейчас играешь? – Юноша явно издевался.

      – Всё замечательно, а что? – Девочка явно нервничала.

      – Да нет, ничего, я просто интересуюсь, как идут дела у умненькой девочки. Даже Геннадий Николаевич как-то сказал, что ты ему очень нравишься: «Хорошая девочка, отличница».

      – Ну, и что ты хочешь этим сказать?

      – Ничего, кроме того, что ты умница и отличница.

      – По-моему, тебе пора домой.

      – Отчего же? Я не ограничен во времени. Я вас провожу… Чёрт… – Он досадливо оглянулся. – Жаль, что сейчас тут нет моих девчонок, а то бы развлеклись.

      – Я знаю, кого ты имеешь в виду. И что тебя привлекает в этих девицах?

      – Я считаю, что человека украшает не нотная папка, а свободолюбие, развязность и всё такое прочее.

      – Не твой ли это портрет?

      – Нет, я не имел в виду себя…

      Юноша отвернулся, пристально вглядываясь в темноту.

      – Я не хочу больше идти рядом с тобой. Иди к себе домой.

      Блондин залился театральным смехом.

      – Вот это для меня новость. Не хочешь идти рядом со мной? Нет уж, я провожу вас, как положено.

      Некоторое время шли молча. Блондин явно что-то замышлял.

      – Я придумал, что я сейчас сделаю. Я побегу домой и тут же позвоню тебе домой. А так как ты ещё не успеешь дойти до своей квартиры, мне твои родители скажут, что тебя нет. Тогда я им скажу: «Ах да, я совсем забыл, что она сейчас гуляет на Покровском бульваре с Елмановым».

      – Нет, ты этого не сделаешь, – Девочка чуть не заплакала, и даже её молчаливая подруга выразила протест против такой подлости.

      – Почему же? Сделаю.

      – Подлец! – Девочка не в силах справиться с возмущением.

      – Меня этим не проймешь.

      – А чем, интересно, тебя проймёшь?

      – Об этом знает только один человек на всём белом свете.

      Девочка остановилась, нервно теребя что-то в кармане пальто. В вечерней тишине громко звякнули, ударившись о тротуар, ключи. Юноша проворно поднял их, но положил не в протянутую руку девочки, а в свой карман.

      – Отдай ключи.

      – Не отдам.

      – Отдай.

      – Нет. Впрочем, попроси как следует, тогда, быть может, отдам.

      – Отдай, пожалуйста, ключи.

      Взяв левой рукой ключи… она оттолкнулась от забора, прислонившись к которому стояла… отвела в сторону весившую пудов пять правую руку… и…