Семья безопасности. Тимур Сабаев

взятке погорел. Из – за него нам аттестацию отменили. Говорят, надо вас всех заново проверить. Сколько тут ещё взяточников да нарушителей работает? Опять все нервы вымотают. А в результате всё равно всем подтвердят. После бани и кабака. – поморщился он.

      – Эх, Миш, вот ушёл бы ты из органов то? К брату своему пошёл бы. Он же организует тут туристическую свою компанию. Иностранцев водить будет по природе нашей. Денег тебе платить будет хорошо. Да и начальство родное и в одном лице, а не как сейчас. – Галина подмигнула супругу и устало откинулась на сиденье. День был тяжёлым.

      – Говорил я с ним. Как раз перед отъездом и говорил. Работу предлагал. Но, говорит, английский надо учить. А куда мне? Я с языками только с русским да матерным дружу. Вон, Колька пусть учит и водит, когда школу закончит. А я служить останусь. Да и сама подумай внимательно, тут и тебе с места срываться, новым бытом обрастать, работу искать. Или в декрет? – Михаил нежно подтолкнул в ответ плечом супругу, но при этом бдительно следил за реакцией.

      – Не, в декрет не пойду. – встряхнулась супруга – Да и про работу ты прав. Но и нервы так себе мотать тоже не дело. – припечатала супруга рукой по приборной панели.

      Помолчали. Пустынная дорога убегала, плавно заворачивая в право. Внезапно, из-за поворота рыскнул луч света и следом за ним выскочил на встречку КАМАЗ. Бешенный поток адреналина захлестнул сознание Михаила. Галина только начинала набирать воздух для крика, а он уже выкручивал руль в право. Выкручивал и понимал, что не успевает. Не успевает ни разминуться, ни в кювет соскочить. Ничего. Яркая вспышка ударила по глазам. Не начавшийся крик оборвался как струна. И тишина. Ни ударов железа об железо. Ни крика так и не успевшей набрать воздух Гали. Ничего. Только тишина и покой. И немного запаха лаванды. А может какой другой травы. Кто её разберёт?

      Водитель с двадцатилетним стажем, Гасанов Мухтар Идрисович, которого практически весь автопарк звал «Гасаныч» топил в пол педали тормоза и сцепления. КАМАЗ по инерции протащило ещё метров пятнадцать. Трясущимися руками Гасаныч открыл дверь кабины и практически вывалился на пустынную дорогу. Сердце подступило к горлу и нещадно колотилось. Руки и ноги дрожали. Он проковылял к смятому белому жигулёнку и с ужасом в глазах заглянул в выбитое окно. Мозг ещё не осознал, а глаза уже видели пустоту. В кабине никого не было. Взгляд поискал рядом с машиной тело водителя, но и рядом никого не было. Ни тела, ни крови ничего. От переизбытка чувств нервы Гасаныча не выдержали, и он потерял сознание, мешком осев на перемешанный в кашу снег.

      Звук был из ниоткуда. Кажется, он окружал тебя и давил на психику как комариный зуд в середине лета. Михаил сквозь утреннюю дрёму улыбнулся и подумал, как быстро наступило лето. Стоп! Какое лето! Зима же была! Авария! КАМАЗ летит на встречу, руль в право до упора, удар. Все эти воспоминания как молния темноту пронзили мозг Михаила. Он с ужасом широко распахнул глаза.

      На Михаила смотрел и улыбался безволосый, худощавый