Занимательная медицина. Развитие российского врачевания. Станислав Венгловский

Иенсеном[23] и петербургским архитектором Андреем Ивановичем Штакеншнейдером.

      Правда, свою работу они выполнили уже значительно позже, где-то в 1871–1873 годах.

      Однако – так и чудилось, что любого человека, вновь прибывающего в академический двор, прежде всего – поражали коринфские пышные колонны, высокий фронтон, да и высокий, как бы нависающий над ним купол.

      Все увиденное сразу напоминало о глубокой, хоть и невидимой, однако какой-то преемственной связи этого, довольно внушительного учебного заведения, с высокой и древней античностью, со всеми заветами косского мудреца Гиппократа и с очень продуманной, основательной Александрийской школой…

      Замечательно богатым получилось также и внутреннее убранство главного корпуса академии, особенно же – ее просторного конференц-зала, с амфитеатром, поднимающимся куда-то в беспредельную, просто заоблачную высь.

      Необходимо сразу же заметить, что главный корпус академии несколько раз претерпевал реконструкции, даже значительные внутренние перепланировки. Он был во многом переиначен, хотя все основные его пропорции сбереглись и доныне.

      Они, как и прежде, все еще радуют наши глаза.

      А еще здесь следует сказать, что при первоначальной застройке всего комплекса знаменитой Императорской академии не обошлось и без значительных потерь и даже горьких, невосполнимых теперь утрат: очень уж пострадали, скажем, регулярные сады на всей ее территории, и прежде всего тот, который был заложен еще Иваном Андреевичем Полетикой.

      Этот сад, со временем, уменьшился до воистину жалких, ничтожных даже размеров.

      Глава V. Данило Самойлович

      Чума – болезнь прилипчивая, но удобно обуздываемая и пресекаемая и поэтому не должна быть опасною, как обычно ее изображают.

Д. С. Самойлович

      Жизнеописание этого знаменитого малорусского врача, как нам кажется, – чрезвычайно сильно смахивает на биографию какого-нибудь матерого конкистадора, искателя собственных, притом – весьма многочисленных приключений…

      Чудесные путешествия его по всему, известному на ту пору, тогдашнему миру, вернее – просто скитания, были тесно переплетены с непрерывными его же воинскими походами, с разными перемещениями по службе, да и с прочими служебными поручениями, от которых никак невозможно было укрыться ему самому.

      Очень похожей оказалась она и на жизнь самого Нестора Максимовича Максимо́вича (Амбодика). Однако – в том лишь плане, как подлинного основателя отечественной эпидемиологии, в отличие от самого Амбодика, – такого же созидателя, как и он, нашего, сугубо отечественного акушерства…

* * *

      По всем имеющимся в настоящее время данным, родился он 11 (22) декабря 1744 года в селе Яновка[24] Черниговской губернии, в семье деревенского священника Самуила Сушковского.

      Как звучала его настоящая фамилия, в точности, Сушковский или же Сущинский, – теперь уже никак

23

Давид Иенсен был, кстати, учеником знаменитого на ту пору датского скульптора Бертеля Торвальдсена. Впрочем, история статуи «Гигиеи» на этом нисколько не закончилась. В советское время она несколько раз меняла свое фактическое местонахождение.

24

Теперь это село Ивановка, все той же Черниговской области, того же Черниговского района.