Студент-таракан. Вера Доратникова

соображал студент. – Кальво цигенбок динцзы… а не то я на глазах у наших соседей… кабра куддельмуддель!.. превращусь в какого-нибудь таракана!»

      Впрочем, соседи и без того наслаждались занимательным зрелищем. Садовник госпожи Гниловой-Шереметьевой, жившей справа от Гвоздевых, увидел, что сын господина издателя явился домой без штанов, босиком и в какой-то подозрительной куртке, которую, как студенту наконец удалось вспомнить, ему одолжил один сердобольный бомж. Куртку студент заметил не сразу, хотя стойкий запах, который она источала, не заглушали даже ароматы парфюма подоспевшей к месту событий госпожи Гниловой-Шереметьевой – садовник уже успел сообщить своей работодательнице, что в соседнем дворе творится нечто из ряда вон выходящее. Совершенно обессиленный, студент Гвоздев не обращал внимания ни на госпожу Гнилову-Шереметьеву, ни – тем более! – на её садовника. Гвоздев попытался отворить дверь коттеджа, но та оказалась запертой. Гвоздев позвонил. Открыла горничная. Она увидела хозяйского сына, и тут же Троице-Лыково огласилось звонким визгом девушки, что привело госпожу Гнилову-Шереметьеву и её садовника в чрезвычайно весёлое состояние духа.

      – Дура! – заорал Гвоздев. – Это же я!

      – Константин Михайлович, – залепетала горничная, немного успокаиваясь, – что с вами? Вас ограбили? Избили? Вы заболели? Ох, ну скажите хоть слово!

      – Всё в порядке, – проворчал Гвоздев. – Ради бога, Татьяна, уйдите отсюда!

      Горничная скрылась. В это время Гвоздев отделался от зловонной куртки, вышвырнув её за дверь. Следующая задача выглядела необычайно сложной. Нужно было незаметно проскользнуть мимо госпожи Гвоздевой, чтобы избавиться от лишних расспросов. Голос гвоздевской матушки доносился откуда-то из гостиной. Подобравшись поближе, Гвоздев понял, что умер матушкин любимый мопс, и та отчитывает горничную.

      – Почему вы не проследили? Почему не позвонили ветеринару?

      – Валентина Владимировна! – вскричала горничная. – Пупсик умер, но я в этом не виновата! В это время была смена Лизы.

      – Вот! – выдохнула госпожа Гвоздева. – Только и можете что друг на друга наговаривать! Где ваша христианское смирение, Татьяна? Я приятно удивилась, когда прочитала об этом качестве в вашем резюме, но вы не оправдываете моих ожиданий.

      – Но, госпожа Гвоздева, мне и самой очень жалко Пупсика! Я…

      – Перестаньте, Татьяна, – устало, грудным голосом произнесла госпожа Гвоздева. – Ради всех святых, перестаньте.

      – Нет, подождите, я должна вам сказать. Там ваш сын, Константин Михайлович Гвоздев, он… мне кажется, его ограбили и избили.

      – Что? Господи Иисусе! – вырвалось у госпожи Гвоздевой, и она повернулась к двери в самую неподходящую минуту. Именно в это время наш герой проходил мимо гостиной.

      – Константин! – воскликнула госпожа Гвоздева. – Что произошло? Где твоя одежда?

      Гвоздев, растерявшийся было и стыдливо раскрасневшийся, быстро нашёлся.

      – Мама, один мой пиджак, если не ошибаюсь, стоит