.

Весь «траффик» дисков идёт через мою территорию. И ему придётся платить! Не из-за того, что мне нужны его вонючие деньги. Просто здесь, под землёй – моя власть!

      – Да? А я думал – ты просто хочешь получить долю, – спокойно заметил Артём.

      Слепень встал. Его рука с «береттой» заметно тряслась. Но голос был совсем негромкий:

      – Ненавижу… Ненавижу таких… Они как пьявки… Таким, как они, хорошо. Всегда… А мы уходим под землю. Мёртвыми и живыми. Но однажды… Однажды мы вернёмся…

      – Это Чингиз-то пьявка? – искренне изумился Артём. Я двинула его локтем в бок.

      – …Заплатите, за всё заплатите… Однажды мы выйдем из могил и выпьем вашу кровь. Всю до капли… До капли… – немигающие глаза Слепня лихорадочно блестели.

      Хотя в комнате было тепло, меня слегка зазнобило. Как легко он слетает «с катушек»!

      Хуже нет, иметь дело с невменяемыми. Повидала я их, особенно в 2013-м, когда отсидела и вернулась… Я ведь и сама была такой. Первые недели… После того как узнала про своих. Потом оклемалась. А некоторые не смогли. И почти никто из них не пережил ту зиму…

      Этот бедняга – выжил. И не только уцелел, а можно сказать, карьеру сделал. Один бог ведает, как ему удалось в теперешней Москве… И всё таки, загадка – почему те подонки до сих пор не свернули ему шею? Выполняют его приказы…Чуть ли не по струнке перед ним ходят…

      – Слепень… – я чувствовала себя сапёром вступающим на минное поле, – Мы не такие, понимаешь… Мы – не враги. Сам посуди, из-за обычных «разборок» СОК не поднимают…

      Он смотрел сквозь меня. Только думаю, если бы я попыталась встать – он бы не промазал.

      – Мы же по одну сторону…

      – Я тебе верю… – глухо отозвался Слепень, – Я вас отпущу. Но сначала – правосудие. Вы убили моего человека, вы должны мне одну жизнь.

      – Твои люди сами напали!

      – Никто не уйдёт от возмездия. Все узнают мою власть. И для Чингиза это будет хорошим уроком.

      – Ты ведь пожалеешь об этом!

      Слепень криво, страшновато усмехнулся и покачал головой:

      – Я уже давно ни о чём не жалею.

      Артём толкнул меня, горячо зашептал:

      – Вспомнил его, вспомнил! В «универе» он один семестр читал нам философию!

      – Как его имя?

      – Забыл! Это было на втором курсе…

      Нелепая ситуация, напоминающая плохой анекдот – вырваться из когтей «охранки» и умереть от пули несчастного, свихнувшегося преподавателя философии.

      Длинная рука с «береттой» стала медленно подниматься. Хриплый голос звучал почти торжественно:

      – Да свершится правосудие…

      Я подобралась. Нас разделяло уже не более трёх метров. Освободить руки не успею…

      Мгновеньем спустя что-то просвистело в воздухе и Слепень выронил пистолет. Из предплечья его торчала обычная крышка от консервной банки.

      В два прыжка Михалыч оказался у дверей и задвинул засов.

      Честное слово, в эту секунду я была рада, по-настоящему рада, что не вкатила Старику последнюю ампулу в инъекторе!

      Теперь «философ»