Сердце Мира. Элла Крылова

испытывал смешанные чувства. С одной стороны мне было ужасно плохо и обидно, что все так получилось, с другой же – я клялся себе всеми возможными страшными клятвами, что всем еще докажу. И увидел вывеску «Пыльных страниц». Зашел. Наверное, когда я состарюсь, я стану таким же как Кред – он не столько торгует книгами, сколько коллекционирует их. Он скупает любые напечатанные и рукописные тексты, которые позволяет его кошелек. Некоторые выставляет на продажу, некоторые дает почитать за небольшие деньги, а некоторые читает вслух желающим по вечерам. Мы разговорились тогда, я помог ему передвинуть шкаф, а он мне дал почитать «Хроники Суматошных войн». Сказал, что мне пока что в самый раз. Вообще-то на самом деле период называется «Смутными войнами», а хроника – это просто сборник смешных историй и баек того периода. Хотя дед Бодо, наш сосед в Озерном Дворе, тоже называл эти войны суматохой, а он тогда служил в армии…

      – Все это обман, сынок! – заявил Кред, дочитав. – Вот эта книга, – старый букинист показал мне обложку. – Она совсем новая, ее вынули из типографии не больше полугода назад. Кто-то почитал и оставил в парке на скамейке. А я забрал, конечно, не мог я мимо книги пройти. А здесь – вранье, очковтирательство! И ведь не пройдет и десяти лет, как в это, – Кред помахал томиком у меня перед глазами, – будут верить, а истории, записанные пером на бумаге, забудут.

      Мне не хотелось с ним спорить, я ничегошеньки не понимал в вопросе… Хотя колдовство, о котором вдруг зашла речь, снова напомнило мне визит за Микстуру. И тогда я начал рассказывать про Свир Дундук. Я хотел сначала просто упомянуть о визите и поговорить про Микстуру, но в конце концов рассказал все. Даже про цвет платья девушки, оказалось, что я его запомнил, а мне казалось, что не разглядел в полумраке. Хотя может я и придумал, что она была одета в красное… Если много о чем-то думать, то это «что-то» незаметно обрастает всякими подробностями, которых в начале вовсе даже и не было.

      – Все это действительно наводит на мысли о колдовстве, сынок… задумчиво проговорил Кред, выслушав меня. – Только, знаешь… Не стоит никому рассказывать больше про эту Свир Дундук. Расскажи своим товарищам что-нибудь… Ну что например там поселился эксцентричный философ, которого ваш этот аристократ пригласил на свой прием в качестве экзотической диковинки… Все равно никто из вашего работного дома на прием не попадет, и уличить тебя во лжи не сможет.

      Вообще-то я и сам так думал, пока рассказывал про приглашение Креду. И даже немножко пожалел, что ему рассказал. Конечно, страсти по колдовству уже улеглись. А затянувшаяся война перестала волновать народные души еще когда я под стол пешком ходил. С тех пор новости с границ воспринимались как нечто обыденное и привычное, как дождь или снег. Какие-то колдуны сбежали под крылышко короля Дремора, каких-то убили, ну а кто-то может и затаился. Правда с тех пор у нас за любое волхование отправляют на виселицу, костер или с обрыва в море скидывают. Высочайший эдикт Штатов правосудия гласил, что праздные разговоры о колдовстве,