228, ли Кто хотел стать миллионером. Игорь Сергеевич Лехнер

это же косметика вроде какая-то, они не дают кредиты.

      – Вот именно! А когда я под солью, язык на столько гибким становится, что мне бы дали. Так что с мамкой вообще проблем не возникло. Всю ночь мы втроем балдели, как никогда в жизни, – продолжил Хоббит свой рассказ о том, как Грек попал в лечебницу, – утром мы позвонили на работу, я отпуск взял за свой счет по семейным обстоятельствам, товарищ тот с Греком вообще заявили, что увольняются, мол, работа говно, у них есть планы на жизнь интересней. Вообще под солью себя богом чувствуешь. Тебе, вроде как все по плечу, всё легко, всё получается так, как тебе нужно.

      – На Грека что-то совсем не похоже, – заметил я.

      – Все дело в том, что если под кайфом на шизу не высадило, то я же говорю, чувствуешь себя прям всемогущим, все двери открыты, в мире все легко и просто, – пояснил он.

      – А если на шизу высадило?

      – Тогда беда, – он как то сразу погрустнел, плечи поникли, – мы постоянно почти каждый час ставили себе по уколу, чтобы не отпускало вообще. И так продолжалось в течении трех-четырех дней, мы вообще не спали, практически не ели, пили только чай. А потом пошли в магазин, и тут началось.

      Я сидел молча, не перебивая его, и он рассказал мне, как они зашли в супермаркет, набрали полные корзины всякой всячины. Пока ходили по торговым рядам, открыли бутылку дорогого коньяка, и пили его с горла. Охрана ничего не могла с ними поделать. Эти трое преподносили себя как олигархи, но на кассе, когда им насчитали что-то около десяти тысяч, Хоббит залез в пустой карман, достал оттуда НИЧЕГО, и сильно приложился ладонью о стол кассира, типа положил пачку банкнот, и со словами «сдачу оставь себе» они попытались выйти с покупками из магазина. Как они умудрились рассказать охране, что можно обойтись без ментов, осталось загадкой даже для самого Хоббита. Они просто вернули покупки, оставили какие-то документы в залог за выпитый коньяк и съеденный за время своего шопинга шоколад, и преспокойно ушли обратно домой к Греку продолжать колоться. Дерьма у них было еще много.

      На мой вопрос, что это было в магазине с деньгами, Хоббит ответил одним словом – шиза.

      Но после того похода в магазин, кое-что изменилось. Они продолжали колоться, но им было уже не так весело. Этому товарищу, который научил моих друзей так, как по его мнению правильно нужно употреблять соль, постоянно казалось, что за ними кто-то следит, или ждет их в подъезде. Поэтому он постоянно, догоняясь инъекциями, двое суток простоял около входной двери, пялясь в глазок, высматривая тех, кто их, как ему казалось, там, в подъезде поджидает. Изредка он подходил к окну и осторожно выглядывал на улицу, прячась за занавеской. Но смотреть на людей, идущих по своим делам, ему было невероятно страшно, и он шел обратно к входной двери смотреть через глазок за тем, что происходит в подъезде.

      Все трое шизили по-своему: Грек собрал у всех телефоны и удалял программы, которые, по его мнению, могли шпионить за ними. Хоббит, глядя на то, как Грек капается в его телефоне, шизил по поводу того, что тот замышляет что-то недоброе в отношении