Бытие и возраст. Монография в диалогах. Александр Секацкий

– страху, который конституирует старость как таковую.

      Однако страшно не только то, что ты умрешь, – и, стало быть, вся жизнь может быть рассмотрена как ожидание смерти. Страшно и то, что, рождаясь на этот свет, ты вынужден всё начинать сначала. Ты являешься в мир помимо своей воли хотя бы потому, что у тебя, как новорожденного, воли ещё нет. Фактически ты обнаруживаешь себя в уже существующем мире радикально неподготовленным к нему – как незваный гость. Мы увидим далее более подробно, что трагедия старика в том, что он уже чужой в этом мире, а глубинная трагедия ребёнка, может быть, скрытая от него самого, (хотя ребёнок не может выразить эту свою трагедию или даже в полной мере осознать и пережить её), что он в этом мире ещё чужой. Этот равнодушный мир «не хочет» его принимать. Мир не звал и не ждал его. Ребёнок ничего не знает об этом мире, он ещё никак не обозначил свое бытие в нем. Переживание ребёнка может быть выражено так: зачем я появился в этом мире? Оно, по сути, имеет отношение не только к детству и выражено А. С. Пушкиным в одном из самых трагических его произведений:

      Дар напрасный, дар случайный,

      Жизнь, зачем ты мне дана?

      Иль зачем судьбою тайной

      Ты на казнь осуждена?..

      Жизнь человека во времени есть постоянное преодоление страха. Универсальный способ справиться со страхом – это некоторый «запас прочности» нашего бытия, готовность ко всему, что бы ни случилось, – некоторый его жизненный потенциал в самом широком смысле слова. Поэтому проблема возраста – это, по сути, проблема потенциала, его накопления и растраты. Вопрос первой половины жизни, не столько ребёнка, сколько подростка, молодого человека, и ранней взрослости – это вопрос способностей, задатков, дарований, которые также есть проблема человеческого потенциала. Обладаю ли я дарованиями, задатками? Предопределил ли Бог моё назначение? Молодой человек в постоянных сомнениях, подчас мучительно решает для себя и хочет продемонстрировать другим, что он действительно обладает задатками, что он талантлив, может быть, даже (в потенции) гениален. Такая постановка вопроса в ново-европейской цивилизации по сути близка вопросу, формулируемому в традиционных цивилизациях: призван ли я Богом?

      Очевидным образом жизненный потенциал, как мы увидим в дальнейшем, особенно важен в старости. Настоящий старик должен быть – хотя бы! – богат деньгами. Это некоторое (конечно же, весьма косвенное) свидетельство, что он в мире что-то значит, имеет какое-то право на существование, он совершил что-то достойное. Или старик обладает заслугами, потенциалом влияния, мол, он «не зря прожил свою жизнь», с ним считаются, к его словам прислушиваются, он заслужил авторитет потому, что изменил этот мир, и мир после прожитой стариком жизни стал лучше.

      Таковы самые первые наметки переживания возраста, показывающие важность этой характеристики для человека. Чтобы более основательно отрефлексировать наше переживание возраста, необходимо внимательно