Мертвый и Похороненный. Элла Крылова

хватало. С тобой моя армия никогда не страдала от голода. Поднимись!

      Дурацкое правило опускаться перед царем на колени ввели жрецы. А царю идея пришлась по вкусу.

      – Я рад, мой царь, что вы так высоко цените мои скромные способности, – ответил я.

      – Нас ждет новая война, Жаба.

      – Рад быть полезным моему царю и моему народу.

      – Нам понадобится оснастить флот.

      – Боюсь, у меня нет опыта…

      – Я верю в тебя, пройдоха. Лучше тебя никто не справится.

      – Повинуюсь, мой царь.

      – Я знал, что ты не подведешь.

      Я вышел от царя, обливаясь потом. Он тоже изменился, но куда сильнее, чем Лето. Его глаза стали похожи на ножи. Даже когда я на него не смотрел, то все равно чувствовал, как он вскрывает ими мой череп. Надо же, мне удалось даже в мыслях не упомянуть ни единого ругательства. Прав был Гаро Проклятый, сказавший, что настоящие чудеса творит не колдовство, а страх перед ним. А уж этот подонок точно знал, о чем говорил… Он пять битв выиграл без единой потери. И приказал казнить неудачника, которого ранили в шестой.

      * * *

      Тремя этажами ниже меня догнал Лето.

      – Ты будешь вводить меня в курс дела? – спросил я угрюмо.

      – Да.

      – Хорошо.

      Дальше мы пошли молча. Я всей кожей чувствовал какую-то дрянь вокруг. Как будто бросился в озеро с заманчиво-прозрачной водой, а со дня в тот же момент поднялась туча мутной тины. Что за войну затевает наш царь? Я задал этот вопрос вслух.

      – С Белафортом, – ответил Лето. – Пожелание советника.

      – Длани? – спросил я.

      – А ты не знаешь? – Лето заглянул мне в глаза. – Твой брат умер три дня назад. Он был ранен, и последние две недели не приходил в сознание.

      – Две недели назад? – тупо повторил я. – А что, была какая-то битва в двух шагах от Тармы?

      – Нет, – Лето грустно усмехнулся. – На него напала гиена. Прямо посреди лагеря.

      – Гиены же боятся людей! – удивился я.

      – И эта боялась, – пожал плечами Лето. – Но напала. Длань убил ее, но она успела его укусить. Он заболел. И умер три дня назад. Царь повелел возвести его гробницу рядом со своей.

      – Что, шакалы вас задери, тут происходит?! – я остановился.

      – Позже, – одними губами сказал Лето.

      Поговорить получилось только к ночи. До этого пришлось заниматься делами. Я разбирал бумаги, ругался со своим предшественником, устроившим путаницу и хаос в документах, изучал договора, носился, как ошпаренный, по складам. Хорошо, что ко мне приставили Лето. Он отличный парень, я всегда хорошо с ним ладил.

      И еще я не отказал себе в удовольствии явиться к Шапше, обрядившись во все регалии и знаки отличия. Смешно было наблюдать за метаморфозами его лица – от злорадной усмешки сначала до заискивающего подобострастия, когда он понял, в качестве кого я тут к нему заявился. Вообще-то я терпеть его не мог. Но никого лучше для своих целей в Тарме я бы не нашел.