Письма незнакомке (сборник). Андре Моруа

но и тактической ошибкой. Он бы вам не поверил, поплакался бы Другой, а она бы с пеной у рта ото всего отперлась.

      Вы терпеливо дожидались, пока созреют новые отношения. Лишь в одном вы послушались советов Другой и воспользовались ее опытом. Она дала вам нужные адреса, сказала, у кого одеваться и причесываться. И тут уж вы постарались не подражать ей, а найти свой собственный стиль. Вами, как и ею, руководило стремление к совершенству. И вы обрели свое совершенство. С неописуемым счастьем вы заметили, что глаза вашего мужа с удовольствием останавливаются на вас и что он на людях гордится вами.

      С героическим упорством вы продолжали приглашать и удерживать подле себя Другую. Следовало окончательно подорвать ее престиж. Это не заняло много времени. Она исчерпала свои рассказы, начала повторяться. Продолжала ли она встречаться наедине с вашим мужем? Маловероятно, ибо он больше не лгал, рассказывая о том, как провел день. Ваш триумф оказался блистательным, хотя и тайным: однажды, когда вы предложили мужу втроем совершить туристическую поездку в автомобиле, ваша борьба завершилась окончательной победой. Вы втайне ликовали. Муж с раздражением воскликнул:

      – Ну нет!.. Снова эта женщина!.. Не понимаю, что ты так с ней носишься!

      – Разве ты сам не находил ее приятной?

      – Приятной, – пробурчал он, – приятной… Можно любить хорошее вино, но зачем постоянно прополаскивать им рот… А потом, по правде говоря, мне гораздо больше по душе быть с тобой вдвоем.

      После этого Другая постепенно исчезла из вашей жизни. Встречи стали реже. Промежутки между ними удлинились. Другая сделалась всего лишь тенью. А потом и вовсе перестала существовать.

      Ваш семейный очаг был спасен. Прощайте.

      О выборе книг

      Вы спрашиваете меня, незнакомка души моей, что вам надлежит читать. Мои советы вас, наверно, удивят. И все же следуйте им. Мой учитель Ален говорил, что каждому из нас нужно прочесть не так уж много книг, и собственным примером подтверждал бесспорные преимущества этого принципа. Его библиотека состояла главным образом из сочинений нескольких выдающихся авторов: Гомера, Горация, Тацита, Сен-Симона, Реца, Руссо, Наполеона (его беседы с Лас Казом), Стендаля, Бальзака, Жорж Санд, Виктора Гюго – и, разумеется, философов: Платона, Аристотеля, Декарта, Спинозы, Канта, Гегеля, Огюста Конта. На протяжении своей жизни он прибавил к ним Ромена Роллана, Валери, Клоделя, Пруста, а также Киплинга.

      Выбор предельно строгий, но уж эти великие произведения он знал превосходно. Постоянно перечитывая их, он всякий раз открывал в них новые красоты. Он полагал, что тот, кто не способен сразу же отыскать нужную страницу, не знает автора. В каком романе Бальзака описана первая встреча Вотрена и Рюбампре? В каком романе читатель вновь встречается с Феликсом де Ванденесом, когда тот уже женат? В каком томе Пруста в первый раз упоминается септет Вентейля? Того, кто не может ответить на эти и подобные вопросы, истинным читателем не назовешь. «Важно