Ледяной смех. Павел Северный

русская кровь тоже не ледяная. Во избежание каких-либо недоразумений я сменил сего горца.

      – Вполне с вами согласен, ваше превосходительство. Собственно, я его комендантом не утверждал. Он сам себя назначил, я только не возражал. При посадке на пароход он проявил себя очень хорошо и дисциплинированно, хотя там был невообразимый хаос.

      – Благодарю, генерал. Капитан Стрельников, займитесь порядком на пароходе и постарайтесь обойтись без непродуманных приказов.

      – Слушаюсь!

      – Кроме того, обязательно выясните, у кого еще ротмистром взяты деньги на сохранение и возвращены ли они. А главное, позаботьтесь, чтобы в Тобольске закончилось пребывание Мекиладзе на пароходе. А вы, генерал, простите меня за то, что сделал вас невольным свидетелем неприятного инцидента. Честь имею!

      Адмирал, простившись со Случевским за руку, вышел из рубки. Случевский, проводив его до двери, вернулся к дамам и был доволен, что Мекиладзе не будет мозолить ему глаза на пароходе, ибо спутница генерала, балерина, слишком откровенно начинала кокетничать с ротмистром.

      Ветер, внезапно изменивший направление, с лихой настойчивостью теребил серую куделю растрепанных туч.

      Дождь почти прекратился, но в воздухе все еще стелилась пелена водяной пыли.

      Подойдя к устью Тобола, «Товарпар» протяжным гудком приветствовал его слияние с Иртышем.

      Любоваться панорамой Тобольска на палубы высыпали все пассажиры, а от этого пароход шел, дав крен на левый борт.

      Город появлялся постепенно, как будто давал возможность любопытным, не торопясь, разглядывать свое старинное каменное и деревянное обличие.

      Из разрывов в тучах временами на Тобольск низвергались потоки солнечных лучей, а тогда казалось, что с небес падали раструшенные снопы золоченой соломы, возжигая на крестах многочисленных церквей и часовен слепящие вспышки света.

      Над городом гудели колокола. Слитная симфония меди звучала торжественно и тревожно.

      Внимание пассажиров было приковано к огромному скоплению народа с иконами и хоругвиями и многочисленного духовенства на городском берегу у пристани. Необычайная встреча парохода, естественно, горячо обсуждалась пассажирами.

      Капитан в черной парадной форме лично подводил судно к пристани, отдавая четкие приказания матросам.

      С берега ясно доносились отрывистые слова диаконской эктиньи и ответное на нее слаженное хоровое пение…

      На берегу, по приказу коменданта города, для поднятия патриотического духа населения правящий епископ Тобольский со сводным духовенством служил благодарственный молебен, вознося молитвы за избавление прибывших на пароходе чад Господних, миновавших геенну огненную безбожной власти большевиков.

      Религиозный экстаз молебствия с берега уже перекинулся на пароход. Люди на нем, истово осеняя себя крестами, разнобойными голосами пели молитвы.

      По трапам толпы пассажиров хлынули на пристань, с нее на берег, давя друг друга, совсем как при посадке на пароход на берегу Тавды.

      Солнечный свет, прожигая висевший