Выстрел. Андрей Бондаренко

Там обретается какой-то малохольный иностранец. Пока ты потрошил двух лохушек, да старуху отправлял на тот свет, я его импортные речи слушал минут десять. Даже выпил с ним портвейна – за дружбу между народами разных стран, континентов и разных цветов кожи…. Сумасшедший, коренной зуб даю. Или очень сильно обкуренный. Пусть уж живёт. Лучше этих зарубежных попугаев не трогать, себе дороже. Менты позорные, так их всех растак, потом понаедут, устроят серьёзную облаву. Так-то они глубоко копать – по поводу мёртвой бабули – не будут, спишут всё на обычную бытовуху, бомжей бесправных подтянут с ближайшей стройки…. А если иностранец будет числиться в пострадавших? Вот тогда-то опера будут искать по полной программе, землю станут рыть копытами. К иноземцам в России испокон веков привыкли относиться нежно и трепетно…. Не хочется мне нынче зону топтать. Не хочется! Почапали, благословясь, к машине. Хабар сбросим, оторвёмся на малине…

      Ник достал из полиэтиленового пакета, украшенного эмблемой известного футбольного клуба, упаковку специального антиаллергенного анальгина, вскрыл, проглотил, не разжёвывая, плоскую белую таблетку и медленно пошёл по дороге, непроизвольно погружаясь в воспоминания.

      Первый раз это случилось много лет назад, в средней группе детского сада. Он – вместе с десятком других беззаботных и милых карапузов – находился в игровой комнате. Разноцветные кубики, оловянные солдатики, пластмассовые машинки, деревянные лошадки. Негромкий смех, милые ссоры-перебранки: – «Коля Нестеров, отдай мне плюшевого мишку! Ты же обещал…».

      Вдруг все дети – вместе с пожилой воспитательницей Полиной Петровной – пропали куда-то, а вместо них появились непонятные и подозрительные существа: кривоногие, бородатые, с очень злыми круглыми глазенками. Возглавляла крохотных бородачей худая и костистая старуха с огромной фиолетовой бородавкой на кончике носа, сжимающая в тёмных морщинистых ладонях черенок обыкновенной метлы для подметания улиц.

      «Волшебные гномы из сказки!», – искренне обрадовался маленький Коля Нестеров и тут же засомневался: – «Но почему вместе с ними – баба-Яга? Она же плохая, некрасивая и злая…».

      Баба-Яга незамедлительно оправдала (разрешила, подтвердила?) эти его сомнения: мерзко усмехнулась и, засунув два грязных пальца в беззубый рот, протяжно свистнула. Гномы, подчиняясь приказу, принялись дружно и исступлённо ломать игрушки: пластмассовые машинки они по-простому разбивали об стены, деревянных лошадок грубо пинали ногами, обутыми в громоздкие сапоги, а кукол и цветные кубики безжалостно грызли острыми, тёмно-коричневыми зубами. При этом бородачи громко ругались непонятными словами и щедро брызгали во все стороны зеленоватой слюной.

      Коля был мальчиком тихим и добрым, но такого жуткого безобразия потерпеть не мог: крепко схватил за ноги деревянного Буратино и, обуреваемый самыми лучшими побуждениями, храбро вступил с наглецами в бескомпромиссную схватку…

      Очнулся он уже в больнице. Белый потолок, белые стены, белые простыни,