Любовное море. Владимир Владимирович Мухин

на ведро без дна, придав ему значительное ускорение.

      Этот предмет обихода пролетел через всю комнату и упал с лестницы, создавая такой грохот, как будто кто-то бил ЖД вагоном по гигантской кастрюле.

      Такой сигнал заставил парней прийти в себя. Они переглянулись, поправили одежду и с серьёзным видом принялись обследовать старое здание дальше.

      Вскоре Колян нырнул в какую-то маленькую комнатушку и вытащил оттуда большой и толстый кусок пенопласта.

      – Эй, чувак. Ты посмотри, кого я тут нашел!

      – Журнал с голыми мужиками? Ну, дрочи на него один, я воздержусь…

      Когда Макс обратил внимание на своего друга, то тот бросил пенопласт на пол коридора, упал на него и принялся прыгать на нем животом. Его куртка становилась грязной и пыльной от такого действа. Но ему было плевать.

      – Это моя телка! Смотри, как я ее имею! Я жарю, ее как последнюю шкуру.

      Макс с улыбкой подошел к пенопласту и сел на его край коленями.

      – Ааа, вот как? Тогда ты не возражаешь, если я оприходую твою телку в рот, пока он свободен.

      – Эй, ты что! Она верна только мне! Не смей трогать ее своим трехсантиметровым отростком!

      – Это у кого трехсантиметровый! Да у меня шланг, как у негра!

      – А ну иди сюда, шланго-нерг! Щас твой шланг откручу на хрен!

      После такой перепалки парни упали вместе на пенопласт и принялись изображать импровизированные приемы борьбы, пытаясь придушить друг друга изощренными способами.

      Они кряхтели и пыхтели пару минут. Их «драка» со стороны напоминала игрища каких-то земляных червей или насекомых.

      Повалявшись как следует, они сели на край пенопласта и уставились, тяжело дыша, на окно расположенное напротив.

      – Фух, блин. Что-то мы переборщили с тупостью, – выдохнул Колян.

      – А ты хоть матешу делал, нет? – Спросил Макс.

      – Нет. Там не хрена не понятно. Цифры с буквами – порождение сатаны.

      – Непонятно ему.… Опять четверку по контрольной схватишь, а все непонятно. Отличник хренов, – с дружеской издевкой заявил Макс.

      Колян молча улыбнулся, считая, что оправдываться бессмысленно. Ведь он реально неплохо учился, и все жалобы «с его адреса» звучали, как минимум смешно. Вместо ответа он задумчиво спросил.

      – А ты контурные карты сделал?

      – Что, конченые карты? Какие еще конченые карты?

      – Ну, там Южную Америку наносить надо было.

      – Да ну на! Ничего не делал, а что?

      – Ах, ничего, молодой человек! – Воскликнул Колян и встал с пенопласта. – Ничего, значит! Ты маме своей так отвечать будешь, молодой человек!

      – О Боже, Любовь Павловна, это вы? Вы вселились в тело моего голубого друга? Что вы теперь со мной сделаете! – Наигранно воскликнул Макс и стал на колени на пенопласт, как бы вымаливая себе прощение.

      – За несделанные контурные карты и за оскорбления своего лучшего друга, я сяду тебе на лицо.

      – Нет. Только не на лицо!