Путешествие на Бухтарму. Виктор Елисеевич Дьяков

как и эти модные уроды типа Децла, все эти «Виагры» и «Сливки». Я же тебе говорю, это пена, но и ваши кумиры… Вот, если о писателях говорить, пап я не пойму, как можно было восхищаться американцем Хемингуэем, и не знать, что в это же время творил, может быть величайший писатель двадцатого века Платонов. Я думаю, его тогда не было видно из-за все той же модной «пены» тех лет. Вот ответь мне на вопрос, почему Хем, Аксенов, Гладилин, а не Платонов были вашими литературными кумирами тех лет? По таланту их с ним и ставить рядом нельзя, даже Хем рядом с ним так, приготовишка, недоросль, средний руки журналистишка…

      Это был, что называется, удар под дых. Отец моментально сникал и начинал оправдываться:

      – Не знали мы Платонова… совсем не знали. Его же только в Перестройку печатать разрешили. Я сам, когда «Котлован» и «Город Градов» прочитал, просто диву дался, как же можно было столько лет скрывать от читателей такого гиганта, это преступление против нашей культуры, все равно, что запретить читать Толстого и Достоевского. Но пойми, Хем это совсем другое, и Аксенов тоже. Да они не столь глобальны, не столь глубоки, но они более молодежны, что ли, они романтики. Не знаю, если бы я в двадцать лет прочитал Платонова, смог бы я его постичь, а вот Хема и Аксенова я постигал легко, свободно, с удовольствием. Они были близки мне и большинству нашего поколения. Понимаешь сынок… Ни своих, ни иностранцев настоящих мы не знали, мы даже о Воннегуте понятия не имели, у нас его не переводили. Что нам в журнале «Иностранная литература» преподносили, то мы и читали. Мы тогда даже от Алана Силлитоу, как ты говоришь, в поросячем восторге пребывали. Его вот переводили, потому, что он про жизнь английских рабочих писал, и как раз, как надо было советской власти, то есть в серых тонах. Потом-то уж я понял, что посредственный писатель. Но поверь, Хем совсем не то, он величина, и по праву является кумиром миллионов читателей во всем мире…

      Подобные споры обычно затягивались, едва не возник он и на этот раз, когда Сергей и Люба приехали к родителям советоваться насчет места проведения очередного отпуска. Но сейчас его решительно пресекла мать:

      – Ну, все, хватит дебаты о высших материях разводить. Давайте лучше о деле, у кого вы собираетесь оставлять Верочку, у нас, или у Любиных родителей? Учти, я не позволю вам, как тащить ребенка с собой за сотни верст, так и возить с одного конца города на другой. Или у нас на все время, или у них. Ну и как вы собираетесь ехать, поездом или на машине?

      Сергей отчаянно шлепнул себя ладонью по лбу, ибо за ожиданием назревавшего спора с отцом, совсем забыл о важнейших вопросах, которые собирался обсудить с ним же. Они с Любой собирались ехать на Бухтарму на машине. Но ехать на своей, год назад купленной, хоть и с рук, не новой «Тойоте», ему не хотелось. Она была с правым рулем и Сергей опасался на ней ехать по горным перевалам. Ну, и мало ли что, Казахстан после распада Союза жить стал хуже России, то есть, государство с еще более бедным населением, и туда лучше ехать не на иномарке, а на машине поскромнее. Как раз таковой была у