Белгравия. Джулиан Феллоуз

и корзиной еды. И усмехнулась, сознавая абсурдность собственных действий: она посылала припасы главному интенданту Веллингтона.

      Стали приходить новости о битве при Катр-Бра. Герцог Брауншвейгский погиб, получив пулю в сердце. Темноволосый повеса, который накануне вечером вальсировал с герцогиней. А сколько еще придет подобных известий, пока все не закончится? Анна оглядела гостиную виллы, которую они снимали. Комната была довольно миленькая, правда, на ее вкус, чересчур роскошная (и недостаточно роскошная, по мнению Джеймса): темная мебель, белые портьеры муарового шелка с пышными, отделанными бахромой ламбрекенами. Анна взяла было в руки вышивку, но тут же снова отложила ее. Как можно заниматься рукоделием, когда всего в нескольких милях отсюда сражаются не на жизнь, а на смерть люди, которых она знает? Она попыталась читать, но любая выдуманная история меркнет, когда совсем рядом – так, что слышен гром пушек, – разыгрывается жестокое сражение.

      В комнату вошел сын Оливер и рухнул на стул.

      – Ты почему не в школе?

      – Нас распустили по домам.

      Анна кивнула. Ну разумеется. Учителям не до занятий, им надо думать о собственном спасении.

      – От папы что-нибудь слышно? – поинтересовался Оливер.

      – Нет, но он в безопасности.

      – А почему София в постели?

      – Ей нездоровится.

      – Это все из-за лорда Белласиса?

      Анна бросила на сына недоумевающий взгляд. И откуда только юнцам известны такие вещи? Оливеру исполнилось шестнадцать. Он еще никогда не бывал в обществе, хотя бы отдаленно напоминающем светское.

      – Конечно нет, – ответила мать, но мальчик лишь усмехнулся.

      Мужа Анна увидела только утром во вторник. Она завтракала у себя в комнате, хотя уже встала и была одета. Джеймс заглянул в дверь. Ну и видок у него был: весь чумазый, словно и сам побывал на поле боя.

      Приветствие Анны было коротким:

      – Слава Богу!

      – Мы выстояли. Бони бежал. Но уцелели не все.

      – Еще бы. Какое несчастье…

      – Герцог Брауншвейгский погиб.

      – Я слышала.

      – А еще лорд Хэй, сэр Уильям Понсонби…

      – О Господи!.. – Анне вспомнился человек с мягкой улыбкой, подшучивавший на балу над суровостью ее мужа. – Какая трагедия! Я слышала, некоторые офицеры погибли в тех же парадных мундирах, в которых танцевали у герцогини.

      – Да, это правда.

      – Надо помолиться за них. После того бала у меня возникло чувство, будто нас что-то связывает с этими несчастными.

      – Но есть еще одна жертва, связь с которой тебе воображать не придется. – (Анна выжидающе смотрела на него.) – Виконт Белласис убит.

      – О Боже! – Она закрыла рот рукой. – Это точно?

      У Анны все сжалось внутри. Отчего? Считала ли она в глубине души, что безумные надежды Софии могут осуществиться и дочь обретет счастье с лордом Белласисом? Нет. Анна знала, что это всего лишь пустые фантазии, но тем не менее… Какой ужас!

      – Я вчера туда ездил. Был на поле