Д'Арманьяки. Люттоли

путь домой.

      Герцог Орлеанский свернул на старую храмовую улицу. Когда до дома оставалось не более двухсот шагов, он заметил четверых прохожих, которые двигались со стороны его дома по направлению к нему. Герцог Орлеанский почти не придал значения этому обстоятельству. Он почти поравнялся с ними, когда услышал топот ног за своей спиной. Герцог Орлеанский обернулся через плечо и увидел, как четверо незнакомых людей бежали за ним следом. Думая, что это грабители герцог Орлеанский пришпорил коня, но он опоздал. Его схватили те четверо, что находились перед ним. Лошадь, рванувшись, ускакала, оставляя герцога Орлеанского в руках грабителей. Восемь человек одновременно схватили его и, прижали спиной к стене.

      – Я герцог Орлеанский! – громко сказал брат короля Франции. – Уберите прочь от меня свои грязные руки!

      В темноте засверкали лезвия кинжалов. А следом раздались роковые для Герцога Орлеанского слова:

      – Герцог Бургундский просил передать поклон!

      – А, а… – герцог Орлеанский мгновенно побледнел, – так вы убийцы…

      Больше он ничего не успел сказать. Восемь рук с кинжалами замелькали в воздухе, поочерёдно втыкая смертоносные лезвия в тело герцога Орлеанского. Кровь брызнула во все стороны. В течение одной минуты было нанесено не менее четырёх десятков ударов. Убедившись, что герцог Орлеанский мёртв, они бросили сына Карла Y и брата Карла YI в луже его собственной крови, как последнего смерда.

      – Расходимся братья, – тихо сказал один из убийц, тот, который говорил с герцогом Орлеанским. – Дело сделано, наш враг мёртв.

      Все убийцы одновременно подняли левую руку. Тремя растопыренными пальцами, большим, указательным и средним они очертили перед собой круг и тотчас растворились в ночных, улицах Парижа.

      Через четверть часа в двух кварталах от старой Храмовой улицы, в невзрачный с виду дом вошёл одинокий прохожий, закутанный в плащ. В доме находились не менее двух десятков вооружённых людей. Они молча пропустили незнакомца. Не останавливаясь, ночной гость направился к угловой комнате находящийся в конце коридора. При его появлении мужчина средних лет в богато украшенной одежде вскочил со своего места. Всем своим видом он изображал вопрос.

      – Он мёртв, монсеньор!

      Герцог Бургундский порывисто обнял человека, сообщившего ему эту радостную новость.

      – Ты будешь щедро вознаграждён Лануа! – пообещал ему герцог Бургундский, – ты избавил меня от опасного врага.

      Гилберт де Лануа поклонился.

      – Нельзя медлить монсеньор! Не забывайте, у вас остался ещё один враг, много опаснее герцога Орлеанского. Если он заподозрит вас в смерти герцога Орлеанского, может произойти несчастье.

      – Проклятые Д,Арманьяки! – Герцог Бургундский произнёс последнее слово так, словно выплёвывал его. – Тот день, когда я избавлюсь от них, станет днём моего величия.

      – Положитесь на меня, монсеньор, и не медлите более. Скоро весь Париж узнает о том, что произошло. Я останусь в Париже, и буду постоянно докладывать вам о происходящих