Истребитель закона. Василий Головачев

превращался в фигуру, способную противостоять всему Союзу Девяти и не уступающую по мощи Хранителям Круга. Замыслы же его простирались еще дальше…

      В четверг шестнадцатого мая Герман Довлатович по давно заведенному порядку начал работу в офисе, расположенном в семнадцатиэтажном здании на Сенной площади. Четверг был днем компьютерного анализа предполагаемой угрозы империи СС. Обладая способностью проникать в любые закрытые паролями и кодами компьютерные сети, Рыков шарил по сверхсекретным запасникам информации силовых структур – службы безопасности, милиции, Министерства обороны, выуживал оттуда необходимые сведения и упреждал подготавливаемые удары, изредка отдавая «на съедение» кого-нибудь из пешек – ради удовлетворения общественности, ради поддержания мнения, что страной управляют президент и парламент.

      Единственное, что мешало планам Рыкова и сидело занозой в его душе, – постепенно усиливающаяся, несмотря на принимаемые контрмеры, ККК, возрожденное кем-то «чистилище». Впрочем, Герман Довлатович уже знал – кем и в ближайшее время предполагал встретиться с этим человеком и выяснить, чего он хочет. Вполне могло быть, что нынешний генеральный комиссар «чистилища» просто ищет острых ощущений, получить которые проще всего во время боевых действий. А боевые действия, как известно, нормальное состояние человечества, ведущего перманентную войну всех против всех со дня своего рождения.

      До обеда Герман Довлатович успел «пощупать» компьютерные каналы ФАПСИ, Совета безопасности и военных институтов, вылавливая сведения о намечавшихся векторах противодействия, но проанализировать поступивший объем информации не успел, позвонил Бабуу-Сэнгэ:

      – Герман Довлатович, это не ваших рук дело?

      Голос координатора Союза Девяти звучал в трубке так, будто он находился рядом, а не за тысячи километров, на Алтае.

      – Не понимаю, о чем идет речь, – сухо сказал Рыков.

      – Под Новосибирском вчера вечером убит Дмитрий Феоктистович.

      Рыков помолчал, стиснув трубку рукой так, что побелели суставы пальцев.

      – Вы… уверены?!

      – Это точно не ваша работа?

      – Мне Дмитрий не мешал. Кому и зачем понадобилось его убирать? Кто посмел?

      – Вот и я задаюсь этим вопросом. Но это кто-то из наших.

      – Почему вы так думаете?

      – На месте расстрела Блохинцева побывал Виктор Викторович и обнаружил следы магического воздействия. Там же найдена известная московская певица Вероника, всадившая, судя по отпечаткам пальцев, в голову и грудь Дмитрия Феоктистовича всю обойму из пистолета «волк». Хотя клянется, что она этого не делала.

      – Временная потеря памяти… или авеша? Чья?! Зачем?

      Теперь помолчал Бабуу-Сэнгэ.

      – Возможно, ее действительно сделали авешей. Еще не знаю. Прощайте, Герман Довлатович. Будут новости, я сообщу.

      Рыков встал из-за стола,