Отец. Тера Ли

точка на карте наших путешествий – северо–восток. Конкретики мало, но мы обойдемся и без нее. Мы ищем определенный дом и очень скоро его находим. К югу от Рокленд авеню и к западу от парка Латурет располагается величественное строение в бельгийском стиле. Особняк, построенный десять лет назад по заказу его единственного владельца, по периметру необъятного участка огорожен трехметровым забором, оберегающим ценную собственность; на зеленой лужайке лентой тянутся кустарники и ели, в центре владений установлен фонтан, охраняемый железными оленями. Спрашивается: для чьих глаз предназначена изысканная красота, если соседям вход воспрещен, и заглянуть за высокое ограждение не представляется возможным? У богатеев в заднице свербит от желания утереть всем нос заоблачно высоким статусом и размером кошелька, поэтому редким гостям и прислуге выдается шанс полюбоваться шикарной обстановкой.

      Поднимемся выше, заглянем на второй этаж с восточной стороны. Спальня – интимная зона для любого человека. Здесь же царит атмосфера отчужденности и безразличия. Комната не забита предметами роскоши и блестящими побрякушками. Единственное украшение убежища – широкая кровать с голубым покрывалом. Того же цвета стены и ковер – окружающее царство льда навевает дикий холод – ежедневно умиротворяют хозяйку комнаты. Поворачиваясь на девяносто градусов, мы замечаем бледную женщину со встревоженным взглядом. Лицо, не тронутое косметикой, выглядит молодо, переживания сделали его безжизненным. Она сидит в любимом кресле и как всегда витает в облаках. Но похоже сегодня что-то произошло, и вряд ли инцидент носит счастливый характер. Не терпится выяснить подробности случившегося.

      Среда начиналась как обычно, за исключением двух вещей, ускользнувших от внимания Рейчел. Во–первых, тщательно выстроенный распорядок сбился чересчур ранним пробуждением домочадцев, словно они собирались в увлекательную поездку по странам Европы, а не в скучную, по их же мнению, школу, а во–вторых, снаружи распалялся долгожданный для многих дождь. Крупные капли барабанили по стеклу и крыше, предвещая скорую беду. На первый взгляд, не влияющие друг на друга происшествия привели к неожиданной развязке, обрушились на семью непоправимой катастрофой. Рейчел сидела в своей комнате напротив окна и сжимала ледяными пальцами обивку кресла. Ее штормило, качало из стороны в сторону, как матроса на корабле, а в голове билась мысль: «Главное удержаться и не впасть в истерику, иначе…». Страшно вообразить, что женщине доведется испытать при неблагоприятном развитии событий.

      Вот уже восемнадцать лет ее жизни каждый следующий день похож на предыдущий, никаких эксцессов или отклонений от намеченного курса. И Рейчел такой расклад вполне устраивал, но сегодня произошел сбой, и женщина не представляет, как вернуться в привычное русло и решить возникшую проблему. Она этого не делала приблизительно…никогда. Сначала ее выручала мать, затем настигали кулаки отца. Приобретенная за долгие годы привычка отстраниться от неприятностей и придавать