Самый желанный любовник Лондона. Бронвин Скотт

и удивительных черт: яркая синева глаз, дерзкий носик, нежный овал лица и полные губы, чуть тронутые розовой помадой в тон ее платью. Это платье состояло из легкого облака шифоновых складок и было изящным и утонченным. Странно, но многочисленные оборки и складки не создавали впечатление девичьей незрелости, часто присущей женщинам, предпочитавшим такие наряды. Ее шею украшало жемчужное колье, завершая свежий и невинный образ.

      – Похоже, для тебя это полная неожиданность. – Его приятель Генри, который и пригласил его в салон, слегка ткнул Чэннинга в бок, когда дама взмахнула веером, приглашая их подойти. – Я представлю тебя, но для начала ты должен снова обрести дар речи, – пошутил Генри. – Многие мужчины немеют в присутствии графини.

      Подойдя поближе, Чэннинг увидел, что она молода, возможно, не старше его двадцати трех лет, а когда она заговорила, уловил едва заметный акцент. Она определенно была англичанкой, хотя ее французский был безу пречен. Когда она снова улыбнулась им и заявила, что невероятно рада приходу Генри и его друга, нового человека, который сумеет оживить их скромное общество, Чэннинг снова был потрясен ее естественностью и удивительной чувственностью, пронизывающей все ее существо. Он был потрясен еще и потому, что вдруг понял – она замужем за графом, и ощутил нечто сродни опустошению. Она принадлежала другому. И никогда не будет принадлежать ему. Для первой встречи это было очень странное чувство.

      А затем она обратилась к нему, и все остальное перестало существовать.

      – Генри показывал вам сад? Нет? Ах, Генри, какая досада, ведь вам известно, что сад – лучшее украшение этого дома. – Она слегка ударила Генри веером по руке. – Пойдемте, мистер Деверил, я все вам покажу. У нас еще есть немного времени до начала чтения пьесы.

      Он говорил, что сад прекрасен. Словно во сне восхищался растениями и прудом. Все, что ему хотелось, – я это любоваться ею, слушать ее голос. Она могла бы говорить о чем угодно, он с радостью слушал бы ее.

      – Этот сад очень похож на английский, – заметил он, когда прогулка подошла к концу. Ему не хотелось уходить, он с удовольствием остался бы здесь вместе с ней.

      Она нежно улыбнулась, на мгновение заглянув ему в глаза, а затем отвела взгляд.

      – Я надеюсь. Мне хотелось создать здесь островок Англии, который напоминал бы мне о доме.

      – Вы скучаете по Англии? – Ему не приходило в голову, что графиня несчастна в Париже.

      – Я скучаю не по Англии, а по своему дому и семье. Мы с сестрой были очень близки, она мне дорога. И все же для такой женщины, как я, это очень удачный брак. О большем нельзя было и мечтать, а граф к тому же позволяет мне делать все, что я пожелаю.

      Чэннинг покачал головой:

      – Для такой женщины, как вы? Что это значит?

      – Моя семья принадлежит к нетитулованному мелкопоместному дворянству. Мы не аристократы и не настолько богаты, чтобы интересовать великосветские круги. В Англии мне едва бы светил выгодный брак.