Супер-женщина (сборник). Соня Дивицкая

но и не мало. Еще можно кое-что сделать. Еще можно успеть самое главное. На что вы потратите свои последние три года? Поехали!

      Все ахнули, бухгалтерша немножко прослезилась. На Альберта смотреть перестали, потому что некогда, три года всего осталось. А он уставился в пустой листок, ничего не писал и на Вадима смотрел с подозрением.

      Только три годочка кое-как раскидали – Вадим ослабил галстук и медленно элегантно стянул его.

      – Последняя неделя вашей жизни! – объявил он. – Подумайте, с кем вы ее проведете? Где? Чем будете заниматься? Что из всех ваших дел посчитаете самым главным?

      Кстати, тестик интересный, особенно когда с похоронным маршем. От срока к сроку планы у людей меняются. Когда в запасе двадцать лет – все кидаются менять работу, жен, мужей, переезжают в теплые края, открывают личный бизнес… Когда лимит сжимается в три года, люди начинают судорожно доделывать все начатое, если, конечно, есть что доделывать. Про бизнес, про любовь уже сомневаются – поздняк метаться, а лучше все к чертям собачьим бросить, прикупить домик у речки, маленький, и на рыбалку. А уж когда остается жить последнюю неделю – все как один идут к нотариусу, потом к родителям в деревню. И на этом тренинге вся контора, торгующая лесом, точно по схеме засобиралась поближе к земле.

      – Немножко успокоились? – спросил их всех Вадим. – Смирились с неизбежностью?

      Народ закопошился, начали вздыхать:

      – Ох, мама родная! Вот уж о чем не думали…

      Вадим не дал передохнуть, встал надо всеми, рука вперед, глазами каждого насквозь, и приговор оглашает:

      – У вас остался последний день!

      – Всего один? – Это Светочка ему подыгрывать начала. – Только один день?

      – Да, всего один. Последний день вашей жизни…

      Люди притихли, многие закрыли глаза, чтобы лучше представить свое последнее утро. Бухгалтерша принялась строчить, но в основном никто уже ничего не писал, все только вычеркивали лишние дела из предыдущих списков. И вдруг вскочил Альберт.

      – Все! – он замахал руками. – Все! Тренинг закончен! Все свободны!

      Он подошел к Вадиму. Этот ходячий холодильник не доставал Вадиму до подбородка, но ведь уперся, нахмурился и начал хлопать у маэстро перед носом, как будто мух выгонял.

      – Господа психологи тоже свободны! Свободны, я сказал! Дос! Ви! Дос!

      Народ был в замешательстве. Это что ж такое? Только во вкус вошли, оградки себе рисовать начали, и вдруг домой. А в чем прикол? Людям хотелось узнать, к чему была вся эта нервотрепка, поэтому никто не шелохнулся. Все посмотрели на Вадима как на мессию. Запахло вечностью – а значит, шеф-кормилец не указ.

      – Да как же так-то? Альберт Валентиныч? – Бухгалтерша заволновалась всеми фибрами. – Я уж местечко себе на кладбище приглядела, рядом с мамой. Я памятник себе…

      – Не понял! – Альберт, естественно, начал рычать. – Все встали! Двигаем батонами!

      Вадим улыбнулся, спокойно и уверенно, и каждому человеку, каждому, кто был в зале, посмотрел в лицо. Это нужно, контакт глазами