Годы и люди. рассказы. Павел Шаров

свободную, не загруженную память образ одного из своих родителей.

      Больной отец видел, как тяжело его любимой подруге разрываться между маленьким ещё, беспомощным и большим, уже беспомощным родными существами.

      – Господи! – думал он. – Помоги ей превозмочь всё это, помоги ей пережить предстоящую утрату, встать твёрдо на ноги и воспитать сына.

      Как ему было невыносимо горько уходить навсегда от этого маленького милого создания, не услышав от него самое волшебное слово: «Папа». Как ему хотелось, чтобы свершилось чудо, которое позволило бы ему пусть даже не БЫТЬ рядом со своим ребенком, а просто созерцать его. О, как бы ему хотелось хоть раз в год, в три года поговорить с ним, дать ему совет, пока он не достигнет совершеннолетия и не превратится в полноценного гражданина.

      И он решился. Он позвал к себе жену и серьёзно спросил её:

      – Ты всё знаешь?

      Жена побледнела, её губы дрогнули, и она тихо ответила:

      – Да… всё.

      – А он, – отец показал в сторону сына, – не знает. И пусть не знает до семнадцати лет. Будешь передавать ему письма от меня ко дню рождения. В последнем письме я ему сам всё объясню. Договорились?

      – Хорошо.

      – И вот ещё что. Извини меня, пусть это звучит сейчас кощунственно, но время расставит всё по местам. Ты молодая, тебе двадцать пять лет. Я желаю тебе счастья. Если появится достойный мужчина и ты его полюбишь, знай, что я ТАМ, если ТАМ что-то есть, буду рад за тебя. Пусть у него будет второй папа. Но первым пусть всё-таки останусь я, и пусть этот первый пишет ему письма из далёкого далека. Ладно?

      – Ладно, – прошептала она и разрыдалась у него на груди.

      Когда она успокоилась, он погладил её по голове и сказал:

      – Держись, милая. Самое главное – продержаться первое время. Потом будет легче. Не расслабляйся. У тебя сын, и ты теперь отвечаешь за него, одна за двоих. Ясно?

      – Ясно, – ответила она, вытирая платком слезы.

      – Ну ладно. Теперь за дело. У меня слишком мало времени.

      И он начал писать. Писем было семнадцать. Вот некоторые из них.

      Письмо второе

      Здравствуй, сынок! Здравствуй, Серёжа. Вот тебе уже и три годика. Видишь эту разноцветную картинку у мамы в руках? Возьми её. Это твой папа улыбается. Он всегда улыбается, когда вспоминает тебя. А это вот видишь? Это я тебе нарисовал лошадку. Знаешь, как она поёт? «И-го-го!» А вот киска. Она мурлычит и поёт «мя… яу». А это кто? Правильно, это «гав, гав, гав», собачка. А это кто? Крокодильчик. Хочешь, я тебе про крокодильчика стишок прочитаю?

      Вот зелёный крокодил.

      Он по Африке ходил.

      Плавал он по речке Нил,

      Бегемотиков дразнил.

      А когда бродить устал,

      Про Серёженьку узнал.

      И отправился он в путь

      У Серёжи отдохнуть.

      Очень любит мыться в бане,

      Очень любит плавать в ванне,

      Очень любит он с друзьями

      Поваляться