Моя сильная слабая леди. Ты мне приснился. Наталья Путиенко

мешка отхватила! Старого, лысого, но на золотом унитазе сидит!

      – Ну, это уже не мои проблемы! За что боролась…

      – Так ты не собираешься Олега прощать?

      – Нет! Наоборот, я безумно рада, что он проявил себя до свадьбы! Еще неделя и я бы вышла за него замуж… Господь уберег меня от этой ошибки!

      – Фух! Я рада, что ты больше не замыкаешься в себе! Кстати, на этой неделе, в пятницу состоится выставка в галерее искусств! Тебе стоило бы туда сходить!

      – Ты же знаешь, что я в этом не разбираюсь вообще!

      – Но там будет много важных людей! Можно прийти, пофлиртовать, привлечь внимание и раздать визитки! Чем тебе не бесплатная реклама отеля?

      – Думаешь, дело того стоит?

      – Чем черт не шутит? Совместишь приятное с полезным! Развлечешься, узнаешь много нового про искусство и прорекламируешь свое детище!

      – Да, ты права! Пожалуй, нужно отвлечься!

      Попросив счет, Мадлен кинула несколько бумажек, учитывая чаевые и направилась к своему автомобилю, припаркованному возле кафе.

      Глава вторая

      Лара имела нехорошую привычку вставать в шесть утра. Страдали от этого все, начиная от соседей и заканчивая теми, кто находился в непосредственной близости от этого сумасбродного жаворонка. Вот и сейчас, пока Мадлен нежилась под простыней, Лара, пританцовывая под включенное радио, варила кофе, громко возмущаясь тем, что проспала.

      Потихоньку выныривая из приятного, во всех смыслах, сна, в котором она была в объятьях прекрасного незнакомца, Мадлен едва сдерживалась, чтоб не нагрубить своей любимой подруге. После того памятного вечера Мадо наотрез отказалась возвращаться в особняк до тех пор, пока, внимание, цитата, этот придурок не заберет все свои пожитки и не проветрит помещение, чтоб им там не воняло! Грубо? Возможно, но её ведь тоже можно понять!

      – Лара! Ты изверг! Сколько можно издеваться над несчастным временным сожителем? – прошептала Мадлен, выползая на кухню. Голос охрип после веселого (читай: слезного) вечера проведенного в обнимку с миской мороженого, за бессмысленным просмотром всех возможных мелодрам, попавшихся под руку.

      – Мать! Я тебя научу рано вставать! – задумавшись, Лара хихикнула. – Смотри-ка, в рифму! Может мне стихи начать писать?

      – Если это сделает нам рекламу и увеличит поток постояльцев, то хоть с чертом лысым дуэты под баян пой! – недовольно поморщилась Мадлен.

      – Да уж! По десятибалльной шкале твое настроение находится где-то на минус пятисотом месте! Может хватит хандрить? – Лара поставила перед Мадо кружку горячего кофе.

      – Если бы я выспалась, то не хандрила! Как тебя соседи еще не передали в руки инквизиции?

      – О! Пусть сначала поймают! Хотя, я уже околдовала всех! – довольная собой Лара потягивала обжигающий кофе, глядя в окно. – Погодка-то хороша!

      – Не согласна с тобой на корню!

      – Да ты с утра и с собой обычно не в ладах! Стоит тебе открыть глаза, как тут же набираешь полный рот яда и начинаешь плеваться