Бой не вечен. Василий Головачев

хихикнул.

      – Есть такой анекдот. Цыганка гадает мужику по руке: «До сорока пяти лет ты будешь страдать от отсутствия денег». – «А после?» – «А после привыкнешь».

      Ираклий знал этот старый анекдот, но рассмеялся.

      – Как раз про меня. Хотя, с другой стороны, ты прав, не может быть, чтобы о нас забыли. Я все время жду чего-то такого… каких-то известий, перемен, событий, причем с ощущением, что пружина сжимается, сжимается… Или это просто нервы?

      – Ты всегда поражал меня отсутствием волнения в самых напряженных ситуациях, командир, так что нервы здесь ни при чем. Просто тебе надо наконец жениться. Почему ты не сделаешь предложение Марии?

      – Не все так просто… – буркнул застигнутый врасплох Ираклий. – Она по Замыслу – берегиня Егора…

      – То было давно и неправда. Меняй судьбу, меняй отношение к Марии, меняйся сам, и все будет хоккей. Удачи тебе.

      Ираклий посмотрел на трубку в руке, как на вестника нежданного открытия, положил на аппарат. Корнеев обнаруживал опыт и мудрость, которые Ираклий раньше не замечал, но от этого предложения бывшего майора не становились менее интересными. Думать он умел и дружбой дорожил, что вселяло уверенность и вдохновляло. Сергей готов был прийти на помощь в любой момент, а такое проявление дружеских чувств надо было ценить.

      Шел первый час ночи, когда Ираклий, проанализировав разговор с Корнеевым, собрался спать, и в этот момент в прихожей раздался звонок. Душа встрепенулась, отзываясь на чей-то знакомый эмоционально-мысленный зов, и это был второй подарок судьбы за вечер, изменивший состояние Федотова. Открыв дверь, он увидел Марию.

      Женщина была в полупрозрачном плаще, мокром от дождя, откинула капюшон, слабо улыбнулась.

      – Может быть, ты меня впустишь?

      Ираклий опомнился, пропустил гостью в прихожую, помог снять плащ, с дрожью прикасаясь к ее плечам, повернул ее к себе и поцеловал. К его удивлению, она ответила. Ираклия бросило в жар, он начал целовать ей шею, щеки, губы, расстегнул пуговицы на корфточке и остановился, обострившимся чутьем уловив на миг напрягшееся тело.

      – Не торопись, полковник, – тихо проговорила Мария. – Я еще… не готова.

      – Я убью его! – глухо сказал Ираклий, отступая.

      – Кого? – усмехнулась Мария.

      – Крутова…

      – Прежде придется убить меня. Но лучше бы ты убил в себе свое «эго» и научился ждать. Наверное, я зря пришла. – Она сделала шаг к двери.

      Волна крови прихлынула к щекам Федотова. Он взял женщину за руку, опустился перед ней на колено, склонил голову.

      – Прости!..

      Пауза длилась вечность.

      Потом Мария взъерошила ему волосы на затылке, проговорила:

      – Боже мой, как же вы похожи!.. Вставай, полковник, вино у тебя есть? Выпить хочется.

      Ираклий вскочил, поцеловал ей руку, бросился в гостиную.

      – Шампанское, «Поль Массон», правда, не мой – хозяина, бар у него что надо, и куча напитков покрепче.

      – Тащи «Поль Массон», – улыбнулась