Пугачев и Екатерина. Владимир Буров

отличную память. И, как оказалось, зря. Надо всегда носить с собой бумагу и чернила, как Гомер. Пришло вдохновение – записала.

      – Это надо иметь специального писаря.

      – Я и имею в виду писаря.

      – Ты точно сомневаешься, что это я?

      – Не знаю, что и думать.

      4

      Подошли девушки, три Ларисы. София выдала им по рублю, пообещав еще:

      – Получите по полтине, после выполнения поручения.

      – Они куда? – спросил парень.

      – Надо помочь Даше.

      – А что с ней?

      – Так пустили в расход.

      – Да-а, – только и констатировал Браун. И добавил: – Знаешь, называй меня…

      – Как?

      – Так, Маркиз, лучше.

      – К-как? Ну, мой друг, – опомнилась София, – хотя бы Граф, и то это заслужить надо.

      – Понимаете, дорогая, я хочу счастья.

      – И ты понял, что счастье – это быть Маркизом.

      – Я это чувствую.

      – Хорошо, я буду называть тебя Маркизом. Но, – добавила она, – обычно к этому слову берут какую-то конкретизацию. Как-то: название земли, доставшейся маркизу по наследству.

      – Отличное предложение. А буду Маркиз де Пруаем.

      – Де Пруаяр? Нет, нет, прошу прощенья, поняла. Маркиз де Пру ай ем. По-английски это означает…

      – Мне везет, – опередил Софию парень

      – В том смысле, что прёт, что ли? Мне прёт, – повторила София. – Не по-немецки, не по-английски, и не по-русски даже. Давай будем считать, что это переводится на русский, как:

      – Счастливая Земля.

      – Ну-у, в некоторых торжественных случаях ты можешь так меня называть. Особенно, когда будешь обращаться от моего имени к кому-то другому, или говорить обо мне какой-нибудь даме. Но так, в дружеской беседе называй меня просто:

      – Счастливчик Ем.

      – Без Ай?

      – Ай означает – есть. Верно? В русском языке не принято говорить:

      – Я есть Счастливчик.

      – Наоборот, друг мой! Как говорится: ты спутал дядя. Ай – это и есть Я. А есть – Ем.

      – Ничего я не напутал, – обиделся парень. – Я не хочу говорить про себя:

      – Я. – Просто без я. Есть – и будет означать, что Я – Есть.

      – Ну, окей, окей! Чем зашифрованней, тем даже лучше. Счастливчик Эм.

      – Лучше Ем.

      – Окей. Но теперь уж я точно знаю, что ты не он. Ай! Не он! – и Со притворно упала на траву у бочки. – Маркиз начал одевать ее.

      – Ты зачем меня одевать? – очнулась дама от изумления.

      – Не беспокойся, я проведу тебя в номера. Вечер, холодает уже.

      Через полтора часа, проведенные в счастливой беготне по этажам и комнатам, в ловле и трахании везде, где только можно, и даже нельзя, как-то:

      – В лифте и под кроватью, – они успокоились и стали пить зеленый чай с колотым сахаром. Диабета-то ни у кого не было, к счастию. Вы спросите, почему в лифте возникли сложности? Дак, надо было еще тянуть за веревку, чтобы он поднимался. И хоть не высоко, с первого на второй этаж, а одновременно-то задохнуться можно. Через два отверстия дышать еще никто не научился. Впрочем, йоги