50 и одно дыхание глубже. Лина Мур

и показываю им средний палец. От этого обе уже валяются на столе, заливаясь смехом.

      Закатываю глаза, вешая рюкзак на плечо, и выхожу из столовой. Пообедала называется.

      Им смешно, они могут шутить, не представляя, как мне тяжело сохранять улыбку и игривость. Неимоверно тяжело, словно отвоёвываю действительно своё право на жизнь. И если не буду драться против него, Николаса, то умру. За последнюю ночь я миллион раз меняла решения. То плакала и скучала, то злилась и кричала, ругалась и под этими эмоциями подожгла записку. А потом снова плакала и так по кругу. Готова была дать возможность объяснить ему всё, а потом понимала, как глупо себя веду. Вновь бессонная ночь, и тело уже не справляется с такой нагрузкой. Мне придётся что-то решить, а то с такими подъёмами и падениями с ума сойду. Сегодня точно я ничего не решу, угрозы Николаса на меня больше не действуют. Он не посмеет дотронуться до меня… не посмеет же?

      Мне необходимо сконцентрироваться на учёбе и на работе. Получу деньги, придётся потратить их на камеру, ещё оплатить за коммунальные услуги, да и всё же, пойти на курсы приготовления пищи. Иначе я не выживу, питаясь только в кафе.

      Смотрю на часы, сообщающие, что уже четыре. Собираю вещи, запихивая всё в рюкзак, и подхватываю пальто. Сегодня позволила себе надеть тёмно-синее, полегче. Наконец-то, погода начинает баловать весной и можно не дрожать от холода, пока иду к машине, припаркованной в этот раз в другом месте. На всякий случай ещё и озираюсь постоянно. Никого нет, и слава богу. Я даже взмокла немного, опасливо подходя к машине.

      Забравшись в салон, завожу мотор и выезжаю. Стою в пробке и решаюсь включить музыку по радио. До этого и это не позволяла себе, казалось, что нарушу траур, который до сих пор ношу.

      Как я и предполагала, простояла в пробке и приехала через сорок минут к зданию фотостудии. Немного волнуюсь, это ведь первый день. И как иронично то, что именно фотография будет тем, чем я буду зарабатывать на жизнь. А папе это не нравилось, он считал это бесполезной тратой времени. Грустно от воспоминаний, улыбаясь, вхожу в холл. Подхожу к Эйприл, улыбающейся мне. Приятная девушка с чёрными крашеными волосами, подстриженными в модное удлинённое каре, ведь глаза у неё сине-серые и ярко накрашенные, как и губы. И понимаю даже зачем, она одевается так ярко, выставляя все прелести напоказ. Она лицо фотостудии и приманивает так клиентов. Передав ей свои документы и обменяв их на жетончик, я иду уже по знакомому маршруту, на ходу снимая пальто.

      – Привет, – с улыбкой говорю я Линде, подскакивающей с места.

      – Привет, Мишель. Так здорово, что ты здесь. Девушек у нас мало, а парни задолбали уже. Ты рано. Но ничего, ты можешь пройти в студию. Модель уже там, готовится. Дэйв где-то тоже тут, подойдёт в пять к тебе. Осматривайся, – тараторит она.

      – Спасибо, – смеюсь я, привыкая к её манере общения. Выложить всё и сразу.

      Входя в студию, кладу рюкзак и пальто на стул, где стоит компьютер. Замечаю девушку, стоящую у места моделей перед