Русский акцент. С. Н. Ходоров

приветливо помахал ключом зажигания от машины, приглашая тем самым продолжить полевые измерения.

      День пролетел незаметно. Вернулся домой Борис до того вымотанным, что отказался от ужина. Он, даже против обыкновения, не поинтересовавшись, как прошёл день у Татьяны и дочерей, тут же завалился спать. Просто счастье, что следующий день оказался «шабатом» (субботой), так как проснулся Борис ровно в полдень. Он никогда бы не подумал, что жара может так изматывать. Ведь приходилось выполнять измерения даже в Заполярье, где было жутко холодно, ветер пронизывал до самых костей, обмораживались уши, плевок, не успевая долететь до земли, превращался в ледышку. Несмотря на всю эту жуть, он никогда так не уставал, как вчера от этого пекла. Да и от холода, хоть частично, можно было спастись утеплённым одеянием. От зноя спастись было невозможно ни при каких обстоятельствах и никакими подручными средствами. К нему надо было просто привыкнуть. Горячие мысли Бориса перебила Татьяна.

      – Ну что, Боренька, выспался, похоже, досталось тебе вчера на орехи, – смешливо заверещала она, – ты так и не рассказал, как прошёл твой первый рабочий день на земле обетованной.

      – Было не холодно, – успокоил её Борис, – а досталось мне не только на орехи, а даже на шампанское с мороженым. Говорят в день, я буду получать около ста шекелей.

      – Да мы теперь почти миллионеры, – радостно воскликнула Таня, – это ведь в два с половиной раза больше, чем моя зарплата в супермаркете.

      – Получается, что так, – амбициозно подтвердил Борис, – потирая обожжённое солнцем плечо.

      – Ну, если так, – обрадовалась Таня, – то немедленно беги за шампанским, мы с тобой сегодня идём в гости.

      – Какие ещё гости, Танюша, – жалобно заныл Борис, – мне надо отдохнуть.

      – Наотдыхался уже, муженёк, – воспротивилась Таня, – пора уже на люди выходить, хватит уже вариться в собственном соку.

      Глава 7. Уезжают русские евреи

      К вечеру Татьяна с Борисом уже переступали порог небольшого патио, который снимали Аркадий и Нина, обучавшиеся с Татьяной на курсах. Он представлял собой крошечную двухкомнатную лачужку, изюминкой которой являлся внутренний дворик, вымощенный керамической плиткой. Над двориком красовалась цветастая пергола, вдоль которого вились виноградные лозы. Поперёк всего этого были высажены небольшие деревца с растущими на них лимонами и гранатами. Таня незаметно подтолкнула Бориса в бок и прошептала ему на ухо:

      – Боря! Ты только посмотри какая экзотика! Я тоже хочу такую.

      Не успел Борис ответить ей, как радушные хозяева пригласили их к покрытому зелёной скатёркой журнальному столику, приютившемуся в центре двора. На столике стояли несколько вазочек со средиземноморскими фруктами, розетки с арахисовыми и миндальными орешками, раскрытая коробка конфет и пустые бокалы, к которым Борис присовокупил бутылку купленного шампанского. Аркадий представил ему ещё одну пару, которая уже сидела за столом: это были Семён и Лариса. Аркадий