Сновидение. Франк Тилье

не знает, у моего невролога нет объяснения. Появление гипнагогических образов бывает у меня, к счастью, довольно редко. Когда я устала и засыпаю, они вдруг возникают передо мной. На днях я ехала в такси и испугалась, что шофер задавит женщину, катившую коляску. Он принял меня за сумасшедшую. Но сегодня в первый раз я видела какого-то монстра, то ли человека, то ли животное. Обычно это люди. Мужчины, женщины, кто в пижаме, кто в костюме с галстуком, переходящие дорогу.

      – Как на некоторых твоих фотомонтажах?

      – Да, точно…

      Бывший таможенник ростом метр восемьдесят пять, с кирпично-красным лицом и огромными ручищами, который смотрит на вас, ничего не говоря… Абигэль захотелось оправдаться.

      – Я не шизофреничка, папа, ясно? У других нарколептиков тоже бывают гипнагогические видения. Все хорошо. Ну относительно. Задним числом я сознаю, что эти образы и звуки – галлюцинации. Будь я на твоем месте сегодня ночью, я бы резко затормозила, потому что в тот момент, когда я вижу эти образы, я не сознаю, что засыпаю, и не могу знать, реальны они или нет. Я хочу сказать, кто-то, животное или человек, вполне мог бы перебегать перед нами дорогу. Ты понимаешь?

      – Думаю, да. И это может случиться с тобой когда угодно? Днем, ночью?

      – В основном ночью и когда я устала, как сейчас. Дело, над которым я работаю, вымотало меня. Можно быть нарколептичкой и валиться с ног от усталости. По коварству эта болезнь держит пальму первенства.

      Лицо Ива оставалось серьезным, глаза смотрели на дорогу. Его дочь так намучилась в прошлом, пока не поняли, почему она так часто падает, не диагностировали нарколепсию и не нашли правильное лечение. Специалисты, центры сна, терапии… А ведь было еще непонимание людей, насмешливые взгляды одноклассников, когда она засыпала где угодно или падала наземь с застывшим взглядом, точно оглушенная рыба.

      – Проклятая болезнь. Все это, должно быть, так тяжело. Черт побери, Абигэль, мне так жаль!

      – Не надо…

      Несмотря на недавнее происшествие, Абигэль широко зевнула, свинцовая тяжесть давила ей на затылок, кончики пальцев покалывало. Нарколепсия просыпалась, разливаясь в ней ядом. Молодая женщина не взяла с собой пропидол, но сон все равно решил ее похитить и пресек всякие попытки к сопротивлению.

      – Через две минуты я усну, потому что мое тело так решило.

      – Хочешь еще кофе?

      – Я могу выпить цистерну, это ничего не изменит. Прости, папа, тебе придется проехать сколько-то километров одному.

      Указатель бензина длинно пискнул.

      – Если только бензин не кончится раньше, – добавила она. – Ты можешь пристегнуть ремень Леа, когда остановишься? Я заметила, что она его сняла. И не уверена, что продержусь до тех пор.

      – Не беспокойся, все сделаю.

      Абигэль пыталась держать глаза открытыми. За окном туман выползал из леса языками игуан. Вверху шелестели ветви, все дальше затягивая машину в бездну тьмы. Молодая женщина спросила себя, где они находятся и в каком направлении едет отец. Мозг ее работал теперь замедленно, словно укутанный в