Моя апология. Александр Бухарев

отношению к себе и своему делу, – значит страдать слишком самоуверенным самохвальством? Но я вынужден объяснить истину язвительными перетолками, и особенно в отвращение соблазна именно для малых сих – людей простодушных, которых стараются насильно соблазнять моею судьбою. Впрочем, нет ни самоуверенности, ни самохвальства – говорить только о возможности лучшего в своем деле, – возможности, которую исполнить как следует, и притом до конца, еще как Бог даст. Кажется, довольно сказано и на этот предмет.

      Таким образом, и моя судьба с роковою ее переменою, насколько она может быть выясняема, особенно из моей книги «О современных духовных потребностях…», не дает основательного повода к заподозриванию меня в противоцерковном начале. Но все же стоит разъяснить, почему же духовная критика нашла в моей книге, наперекор всем вышеприведенным из нее данным, преднамеренное молчание о Церкви? Если по моей совести и по ясным свидетельствам из моей книги нет с моей стороны причины к заключению о книге, сделанному духовным критиком, то нет ли какой причины к этому со стороны самого критика? Действительно, есть такая причина в самом направлении[7] духовной мысли, которому следует мой критик, но которому, ради истины и блага Св. Церкви, с силою противодействует моя книга.

      Для выяснения, в чем тут дело, я должен поставить на открытый вид собственное духовное направление, несогласие с которым духовного критика увлекло его до ложного, как оказалось уже, обвинения меня в намеренном молчании о Церкви.

      Я своею верою стою за единую Св. Церковь – православную, со всеми ее догматами и правилами, принадлежностями и учреждениями, но стою за нее, по слову Божию и собственному ее учению, именно как за благодатное тело Самого Христа или как за такую Его полноту, в которой Он наполняет все во всем Самим Собою, в силе Святого Своего Духа и по благоволению Своего Отца (Ефес. I, 22, 23). Исповедаю, что йота едина или черта благодатной православной церковности не прейдет; но всю силу непреходящей новозаветной церковности, весь божественный авторитет Св. Церкви признаю и полагаю существенно в одном и Самом Христе, Божием Сыне и Агнце. Он есть глава единственный и вседействующий благодатию Св. Духа в Своей Церкви, которая потому и следует этому, непреложному для всей ее целости и для каждого особого ее члена, закону веры – не к тому себе жить, но жил бы в ней и в каждом ее члене Сам Христос (Гал. II, 20). В особенности Господь в тех членах Своего благодатного тела – Церкви, которые принадлежат к иерархически избранным и освященным Его сосудам или орудиям, проявляет благодать Своего вечного архиерейства и священства, возводящего нас в любовь Отца Небесного; но такое их служение установил Он в Церкви как необходимое именно для того, чтобы быть Ему же Самому благодатию и духом Своим и в прочих членах Своего благодатного тела – в верующих мирянах. Из такого существа и устройства Церкви объясняется, что в благодатной ее области, в этой области любви и благоволения Всевышнего Отца, есть и материнское

7

Я говорю не просто о воззрениях и мыслях, а о направлении мысли, по которому бывает, что, и не отрицая, даже не ослабляя почти никакой общедогматической, нравственной и исторической истины Евангелия, делают из Евангелия какое-то, по выражению Апостола, иноблаговествование, которое то же, да не то (см. Гал. I, 6, 7).