Мы не стояли за ценой. Литагент «Нордмедиздат»

что последняя строфа мною позаимствована из припева песни В. Лебедева-Кумача «Марш советских танкистов», но уж очень подходили эти слова сюда.

      А слова о скорой победе «в мае весеннем» как-то по-особенному были встречены моими боевыми товарищами, будто предсказание. И это подтолкнуло меня написать что-то подобное, вроде утешения и надежды моей маме, уже потерявшей на этой долгой войне двоих своих сыновей, моих старших братьев и оставшейся одинокой с младшей моей сестрёнкой.

      Маме

      Родная Мамочка, сестрёнка дорогая!

      Покончим скоро с этой долгою войной,

      И вот тогда, весной, в начале мая,

      Вернусь живым (из нас троих) домой.

      С какою радостью войду в наш отчий дом,

      В любимый сердцу моему дверной проём,

      К твоим ногам паду, колени преклоню

      И расцелую, обниму седую голову твою!

      А вскоре, после нашей фронтовой свадьбы, случившейся тоже в декабре 1944 года, я переиначил эти же «провидческие» стихи жене:

      Не волнуйся, дорогая,

      Нас ничто не разлучит с тобой,

      И весной, в начале мая,

      Прогремит салют Победы над Землёй!

      И как же я был рад и горд, и как радовались потом, 9 мая 1945 года, в День Победы мои боевые друзья, что именно весной, В НАЧАЛЕ МАЯ, произошло это долгожданное событие – ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА, на алтарь которой положили так много жизней советские люди.

      И вот тогда, той майскою весной 45-го, когда нам довелось побывать в ещё не остывшем от боёв рейхстаге и оставить на его стенах свои автографы, у меня сами собой сложился финальных строк к боевой «биографии» нашего 8-го штрафбата:

      И в сорок пятом, майскою весной,

      На стенах ещё дымного рейхстага

      Оставлен нами след: «Здесь был восьмой!»

      И отменён приказ «Назад ни шагу!».

      Кажется, к 40-летию или 50-летию Победы дотошные журналисты стали искать в архивах и подшивках газет и журналов военной поры автора-оракула, того, кто наиболее точно предсказал срок окончания войны. Кажется, стали приписывать это Вольфу Мессингу, и то только создатели художественного фильма о нём. Других публикаций по этому поводу не было. Я, конечно, пожалел, что не удосужился тогда, в декабре 1944 года, послать эти «предсказания» хотя бы в армейскую или фронтовую газету, а тем более – в «Красную Звезду» или в какой-нибудь журнал. Но гордость и радость мои, моих фронтовых друзей-побратимов остались с нами.

      О верности и измене

      Когда мы занимали оборону в Полесских болотах Белоруссии, ко мне во взвод прибыл офицер-штрафник за то, что застрелил свою неверную жену, застав её с тыловым интендантом-любов-ником в ситуации, не вызывающей сомнений, сам пришёл в военную комендатуру, заявил об этом и сдал оружие. Среди офицеров тыла, войскового и особенно глубокого, иногда встречались люди, спекулирующие своими немалыми возможностями, соблазняющие женщин, оплачивая любовные утехи или чем-то съестным, что на рынках военного времени было дефицитом, и доставшимся этим тыловым негодяям нечестным путём, или ставшим дефицитным мылом, а то и вещами, украденными с военных складов. Люди нестойкие или