Одна женщина и много мужчин. Мария Жукова-Гладкова

посетили Шубакова после того, как он узнал о моей возможной связи с Расторгуевым. У кого как мысль работает.

      – Почему ты считаешь, что я могу тебе в этом помочь?

      – А ты сама на него нацелилась? На миллион в смысле. Думаешь единолично справиться?

      – Не думаю, – честно ответила я. – Я вообще не думала, как я могу его прибрать к рукам. Не вижу возможности.

      Шубаков предложил пояснить. Я заметила, что если он имеет в виду выуживание информации из Расторгуева в постельке, то ему следует подложить под Олега какую-нибудь свою телку – специально обученную, естественно. Наверное, у команды шубаковских есть на примете такая. А я уж с кем-нибудь другим плоть потешу, как выражается Мишаня.

      – Саша, ты помнишь, сколько я тебе предложил за работу?

      Я кивнула.

      – Ты думаешь, я тебе это за описанное тобой отстегнуть готов?

      Я воззрилась на Шубакова.

      – Саша, – Мишаня покрутил в руке стакан с виски, – я считаю, что этот миллион находится у вас в офисе.

      – Что?!

      Объяснять, почему он так считает, Шубаков не стал и велел даже не спрашивать. Но у него было достаточно оснований так думать. Просил поверить на слово. Если узнаю от Расторгуева что-то дополнительно – прекрасно. Но речь шла не о нем и не о наших возможных с ним отношениях. Хочу с ним трахнуться – да было бы только на здоровье. (Ну просто второй Виталий Сергеевич – какая забота о моем здоровье!) Но миллион-то «зеленью» важнее, правда?

      Мы прекрасно понимали друг друга.

      – Я бы, может, Олега сегодня вообще не вспомнил. Так, к слову пришлось.

      – Ничего себе к слову! – заметила я.

      Шубаков продолжал говорить, словно меня не слышал. Без чьей-либо помощи в нашей конторе вытащить этот миллион он не сумеет. Мишаня обычно старается трезво оценить ситуацию и не заявляет, что он – господь бог и может все. Если может, значит, может, если нет, значит, нужно думать, что сделать, чтобы добиться того, чего он хочет. На этот раз он понял, что без кого-то из нашего руководства – или приближенных к августейшим особам – ему не обойтись. И он выбрал меня.

      – Значит, ты подозреваешь Виталия Сергеевича? – сделала вывод я.

      – Разумное заключение, – заметил Шубаков. – Но я не отвечу ни да, ни нет. Может быть. И ты, естественно, не считаешь, что я тебе доверяю на все сто? В особенности когда речь идет о «лимоне» «зеленью»?

      Я усмехнулась. Конечно, он мне не доверяет полностью, как и я никогда не поверю ему.

      – Треть будет твоя – если, конечно, удастся до него добраться. Захочешь вместо него акции вашей фирмы – пожалуйста.

      – Из своих, что ли, выделишь?

      – Зачем из своих? – искренне удивился Шубаков. – Уж найду как-нибудь, откуда тебе добавить.

      Добавлять можно было только от Семена Григорьевича, имевшего шестьдесят процентов, не по одному же забирать у Виталия Сергеевича, Березы, Кондрата и еще двоих шубаковских молодцев? Значит, подозревает и генерального. А мне-то как вести себя при такой постановке вопроса? М-да, положеньице.

      – Ты согласна? –