Три последних самодержца. Александра Богданович

Строганов ему сказал: «Император Николай написал следующее письмо начальнику штаба Дибичу, где главнокомандующим был Витгенштейн: «Боюсь, что твой дурак главнокомандующий не решится на эту меру». Вы поймете теперь, почему я сжег мои бумаги». Значит, в них было много такого, что нельзя было обнародовать.

      Говоря о министрах, Е. В. сказал, что теперь трудно получить такого, какой был гр. Строганов. Строганов его спросил: «А вы почему знаете?» Е. В. тогда сказал, что он был известен тем, что правду говорил прямо в глаза. На это Строганов ему сказал: «Однажды Николай Павлович при всех меня спросил: «Строганов, скажи, правда ли, что мой дворец хорошо освещен, правда ли, что Костя милый мальчик?» Я отвечал ему: «Совершенно верно, ваше величество». Но наедине, в кабинете, тогда же я ему сказал: «Все, что я вам сказал там, – неправда, у вас ничего не мило и не хорошо».

      18 мая.

      Узнала сегодня новость, что будет сегодня объявлена свадьба сына Николая Николаевича, вел. кн. Петра, с черногорской Милицией, что вторая черногорская выйдет за Дмитрия Константиновича, а наследник женится на третьей.

      Сегодня был рязанский помещик Повалишин, который вместе с Каменским получил право на обработку свинцовой руды на Мурманском берегу. Он говорит, что он был в Ялте в начале октября и там слышал, что готовится покушение на царский поезд, что будто были получены иностранные газеты, где говорится об этом покушении, но газет он не видал. Затем в Москве ему сказал помощник управляющего Московско-Курской дороги, что все болты на месте крушения не были найдены. Марков ему также сказал, что болтов не нашли. Мне все это кажется невероятным. Если бы один Кони производил следствие, то можно было бы его заподозрить, что он покривил душой, вспомнил дело Засулич, которую оправдал, но здесь была целая комиссия, и все инженеры сейчас же ухватились бы, чтобы вывести все наружу.

      20 мая.

      Во время праздника Конно-гренадерского и Уланского полков, за завтраком, государь сказал тост:

      «Пью за здоровье единственного и искреннего друга России – князя Николая Черногорского». Все думают, что это вызовет целую бурю.

      Был Ардашев. Много интересного рассказывал о бывшем начальнике сыскной полиции Путилине. Какой это низкий человек! Это страшный взяточник. Пока он не подал рапорт о болезни бежавшего за долги Овсянникова, нельзя было в этом убедиться. Затем он был пойман по указаниям пристава в 24 часа. Как долго этот человек пользовался властью!

      На его место назначили Виноградова, человека, пользующегося плачевной репутацией. Его судили раньше за разные проделки. Если пристав какого-нибудь квартала ему не платил взятки, то его полиция разрешала петербургским ворам грабить этот квартал, и не проходило дня, чтобы не было там 3–4 краж со взломом. И такого человека теперь сделали начальником! Видно, что Грессер очень нечист на руку – окружает себя такими людьми.

      25 мая.

      Узнала, что воспитателем нынешнего государя был Гогель. Он всегда был ленив и начал учиться только тогда, когда