Золотая лихорадка в русском варианте. Александр Воронецкий

нет, на двери замок. Все, искать бесполезно, человек встречи не желает.

      Пора собирать сотрудников, и поворачиваем к полустанку у железной дороги. Рабочий день на разгрузочной площадке уже закончился и никого не видно. Михаила Ивановича и сержанта находим в комнате дежурного оператора железной дороги, куда посторонним вход воспрещен. Забираем их и заруливаем домой. Сержант, как Юра и предвидел, веселее чем следует, а Михаил Иванович имеет вид очень усталого человека.

      Помолчали, пока не выехали на шоссе. Потом начали делиться личными «успехами». Первым послушали сержанта: из его знакомых: никто машин с рудой, породой или камнями в поселке не видел, как не видели их на заправке, миновать которую невозможно, если что-то везти в сторону поселка Солнечный – это по шоссе дальше в противоположную от города сторону. Пустые машины дорожников бывают часто, или из Пионерного привозят материалы на строящуюся перегрузочную площадку. В последнее время из поселка никто не пропадал. Ну кроме бомжей, за которыми уследить невозможно. «Железнодорожник» появлялся несколько раз точно, но не надолго; ночевал непонятно где, но один раз его видели выходящим из дома (кого бы вы думаете?) охранника.

      Ого, стало теплей – охранник то нам соврал, что его не видел.

      Сержант собирался и еще много чего нам сообщить – настроение у него было прекрасное и на разговоры тянуло. Но слушать дальше уже неинтересно, я предложил немного помолчать, дать высказаться другим.

      Михаил Иванович практически повторил сержанта. С одной поправкой: «железнодорожника» видел всего один человек, единственный рабочий из местных – остальных утром привозили из Пионерного, и вечером туда же увозили. И видел его с месяц назад.

      Следующим мог бы говорить Юра. Но он молчал, как мне казалось, что то напряженно обдумывал. К этому времени мы свернули с шоссе на ведомственный асфальт, и только здесь я вспомнил, что собирались посмотреть отворот с шоссе в объезд Придорожного. Придется сделать это в другой раз. А возвращаться придется определенно.

      Время для разговора еще было, но все примолкли, ушли как говорят в таких случаях «в себя». И это состояние я нарушать не хотел Молчат – значит надо. Так до Мирного и промолчали.

      Первым встрепенулся Михаил Иванович. В поселке попросил меня повернуть «сюда», потом «туда», и остановил возле одного из домов. Без лишних слов вылез сержант, с нами попрощался. Когда тронулись дальше, Михаил Иванович повернулся ко мне:

      «Знаешь, не хотел при этой балабалке говорить, но еще кое-что есть. Я пол дня возле железки крутился, с другой стороны. Ну с какой мешки на тормозные площадки забрасывали. Все думал, где он голову мог спрятать»,

      Я на него глянул с интересом:

      «Нашел?»

      «Да толком не знаю. Но в сторонке, с полкилометра, есть скотомогильник. Я и к нему пробежался. Видели наверное скотомогильник?»

      «Представляем», – Юра подал голос.

      «Так вот, по следам видно, что был недавно пеший, и за колючку ограды заходил. Местные