Золотая лихорадка в русском варианте. Александр Воронецкий

в степи и часто много чего интересного замечающих.

      Встал вопрос, с какого числа начинать проверки. На этот счет маленькая зацепка была: день, когда умершего позднее сторожа привезли со смены в непонятном состоянии «отключки». Но он пока неизвестен, придется Михаилу Новикову начинать с конца, то-есть с прошедшей среды 13 июля, когда факт пропажи руды был установлен, и идти назад. Ну а до какого дня – я надеюсь завтра-послезавтра уточнить.

      На этом с транспортом закончили и перешли к ЧП со сторожем. По словам т. Симонова, результат осмотра места происшествия в день смерти ничего не дал. Хищений нет, следов борьбы тоже, как нет и следов присутствия посторонних. Пустая бутылка из под водки, стакан и посуда находятся в милиции, но отпечатков пальцев на них не обнаружено. Что меня только насторожило – не были ли они стерты. На этом дела в милиции посчитал законченными. Еще раз уточнив с Михаилом Новиковым детали его работы, здание милиции покинул, пешечком, расспрашивая прохожих, дошагал до поликлиники. Минут через десять в кабинете главврача, вместе с его хозяином и патологоанатомом, сидели за одним столом.

      Разговор пошел о том же ЧП на шахте. Медицинские работники повторили все, что я слышал в партии в день приезда, но кое-что удалось уточнить. Во-первых, смерть сторожа наступила не позднее девяти часов вечера 14 июля, то-есть, через четыре часа после заступления на дежурство. С учетом пересменки и первого обязательного обхода объектов, занимающего примерно час времени, у гр. Овечкина оставалось три часа напиться и умереть. Во-вторых, признаков отравления не обнаружено, но по моей просьбе обещено материал для более тщательного изучения приготовить и отправить в областной центр в криминалистическую лабораторию. В-третьих, на лице и в полости рта явных следов принуждения не замечено, хотя некоторые покраснения нельзя трактовать однозначно.

      Ну что-же, что есть, то есть. На этом больницу покинул, успев слегка подивиться прямо не больничной чистоте, отличному оборудованию и относительной малолюдности. Пешечком дошел до Уазика, разглядывая все вокруг и удивляясь общей привлекательности. И никого не потревожив, отъехал в направлении на столовую в поселке геологов – время подходило к обеду.

      Как и намечал, после обеда едем с геологом на шахту. Не торопясь, внимательно рассматривая дорогу и окрестности. Вначале был ведомственный асфальт, через семь километров свернули налево на проселок, прилично в свое время разъезженный – сближенные колеи причудливо переплетались среди мелкосопочника, говоря что каждый водитель в свое время выбирал наименее разбитую. Но интенсивного движения давно нет, все успело подернуться травкой.

      Наконец шахтные постройки: длинное одноэтажное здание с копром, рядом еще такое же, небольшой домик; в стороне кучи породы, выложенные правильными рядами за оградой из колючки. Геолог объяснил, что в здании с копром установлена лебедка для подъема из шахты клети с людьми или вагонеток с породой, в другом длинном