Роковая ошибка. Александр Романов

приятное впечатление. На первый взгляд она не смогла найти ни одного изъяна, за который могла бы зацепиться в своей критике. Дима представлялся идеальной кандидатурой: статный, перспективный, ответственный, образованный и интеллигентный. Именно таким ее фантазия и рисовала зятя. В какой-то момент она даже задумалась, не слишком ли он хорош для ее дочери. Однако вскоре эти мысли рассеялись, ибо какая же мать может считать недостойной чего-то свою единственную дочь.

      Дима и Лена вошли в маленькую комнату, и он впервые оказался в колыбели ее отчего дома. Здесь было тепло, в суховатом воздухе чувствовался тонкий и очень нежный аромат ее любимых японских духов. Плотные тяжелые шторы, грациозно свисая с люверсов, скрывали выход на балкон, в дальнем углу, чувствуя себя основным предметом обстановки на черном постаменте восседал широкоформатный телевизор.

      – Вот так я и живу! – Лена провела рукой, демонстрируя ему свое убранство.

      Дима огляделся получше. Пол был полностью закрыт красным паласом и поэтому звуки, издаваемые паркетом, были почти неслышны. Один из уголков ковра был причудливо подвернут, и Дима тут же представил себе, как Лена, впопыхах торопясь и готовясь к его приходу, нечаянно оступилась и забыла его поправить. У выхода на балкон стоял компьютерный столик. Вся левая стена была закрыта мебельной стенкой, за стеклянными створками которой стояли фарфоровые куколки, ракушки, детские фотографии и украшенный восточными узорами темно-коричневый ларец.

      – Это с Кипра! – сказал Лена, увидев его заинтересованный взгляд.

      – Неужели одна ездила?

      – Нет, с Ларисой… подругой.

      – И как там?

      – Весело! Тепло, море, дискотеки…

      Из динамиков компактного серого проигрывателя зазвучала романтическая мелодия, Лена знала заранее, что поставит. Она закрыла дверь комнаты и, увлекая его на стоящий рядом с ними диван, вплыла в уже ожидавшие ее объятья; упоив ласкающим взглядом, она одарила доводящим его до безумия поцелуем, и еще крепче прижалась к нему. Дима впервые оказался настолько близко к ней, его глаза не могли не устремиться в глубокий вырез ее платья, в самом центре которого красовался золотой кулончик с профилем Нефертити. Конечно же, прекраснейшая из супруг Эхнатона, было бы странным, если бы Лена выбрала иную. Легенды рассказывают, что никогда ранее Египет не порождал такой красавицы, ее называли «совершенной», ее лицо по всей стране украшало храмы, а некоторые и вовсе именовали ее иноземной принцессой.

      Слегка отодвинув рукой мягкую ткань наряда скрывавшего ее грудь, в приглушенном свете торшера он смог разглядеть там странный синячок.

      – Вот такое напоминание из прошлого, ударилась о дверь… – прошептала Лена, обратив внимание на предмет его интереса.

      Но Дима был настолько увлечен ее темной, явно унаследованной от отца, бархатистой кожей, что уже почти не слышал ее, даже не пытаясь анализировать, как именно, ударившись о дверь, можно получить такой ровный, круглый ушиб. Сам того не