Спасителей не выбирают. Дарья Кузнецова

и чистых синих глазах, если бы кто-то из мужчин заглянул в них, можно было бы прочитать однозначный ответ – да, она действительно рассчитывала именно на такой итог. Действительно наивно поверила, что Хаггар Верас-младший не такое чудовище, как говорят о нем некоторые. Понадеялась, что сумеет изменить его, приручить, в конце концов, привязать к себе. Тронуть душу… Не может же у него ее не быть, в самом деле!

      Увы, оказалось – может.

      Полные, яркие без всякой косметики губы искривились от боли в горькой усмешке. Но Нирана Артус сумела справиться с собой и не закусить губу до крови.

      – А ребенок? Или ты сейчас, как в дурной пьесе, заявишь, что не знаешь, от кого я его нагуляла? – Женщина могла бы собой гордиться: голос не дрогнул. Могла бы, если бы у нее оставались сейчас на это силы, но все они уходили на попытки сохранить остатки гордости, чтобы не дать глазам наполниться слезами.

      – Нирана, я теневой маг, уж подобную мелочь я вполне способен понять, – с легким укором отозвался Хаггар, поочередно прикладывая к полузастегнутой рубашке на своих плечах три галстука и прикидывая, какой лучше. – А что – ребенок? Ублюдок с непонятной наследственностью мне не нужен.

      – Но это твой… – проговорила она и запнулась – язык не повернулся назвать ни в чем не повинное дитя этим словом. Несмотря на холод в груди, несмотря на обиду, жгущую душу, в которой в эту минуту медленно и мучительно рождалась ненависть; из растоптанной первой настоящей любви, закаляясь в боли первого предательства, – холодная, удивительно острая и чистая первая настоящая ненависть.

      – Дарю. – Мужчина слегка поморщился. – Никто не мешает тебе вытравить плод, с этим справится любой толковый целитель. Кроме того, на твое имя в Центральном банке открыт хороший счет. С таким приданым и при твоей внешности не составит труда успешно выйти замуж, отсутствие девичьей чести и наличие внебрачного ребенка мало кого остановит.

      До зуда в пальцах, до кома в горле ей захотелось зарычать, завыть, швырнуть в эту надменную сволочь расческу, а следом – самое смертоносное заклинание из имеющихся в арсенале. Но Нирана медленно прикрыла глаза, глубоко и судорожно вздохнула и проговорила:

      – Пусть будет так.

      После чего развернулась и вышла в соседнюю комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Она не будет закатывать истерику, не будет швыряться – ни расческами, ни чарами, ни деньгами. Первое глупо, второе – бесполезно, Верас все равно сильнее. А третье… третье глупо вдвойне. Деньги еще пригодятся.

      Нирана пока еще не знала как, но точно знала, что отомстит. На мгновение мелькнула заманчивая мысль вернуть его, заставить умолять вернуться, но женщина поспешила ее отогнать: не то. Слишком глупо, слишком по-бабьи цепляться за этого человека и повторно верить тому, кто однажды воткнул нож в сердце.

      Когда женщина, уже одетая и выглядящая совершенно пристойно, навсегда покинула этот дом, плана действий у нее по-прежнему не было, зато появилась ясная цель: в полном смысле